Генконсул СССР в Харбине получил соответствующие указания. Вскоре русские кладбища были превращены в парки. Могилы сровняли с землей, а часть надгробных плит и памятников, особенно с христианской символикой, увезли для облицовки дамбы на берегу реки Сунгари. Крест-памятник на Старом кладбище был взорван. А Успенский храм на Новом кладбище в Харбине правители-коммунисты превратили в клуб смеха, установив там кривые зеркала. Остатки русских (не воинских) кладбищ в Харбине были вынесены далеко за город, куда добраться мог не каждый.
Почти смертельный удар по Православию в Китае был, однако, нанесен во время маоистской погромной так называемой «культурной революции» в середине 60–х годов прошлого века, о чем я постараюсь рассказать в заключительной статье.
Конец 20–го — начало 21 века
Предыдущая глава заканчивалась сообщением, что почти смертельный удар по Православию в Китае был нанесен во время маоистской погромной так называемой «культурной революции» в середине 60–х годов прошлого века. Незадолго до нее после смерти епископа Пекинского и Китайского Василия (Шуан), последовавшей в 1962 году, и епископа Шанхайского Симеона (Ду), скончавшегося в 1965 году, Китайская Автономная Православная Церковь лишилась епископской иерархии. Понятно, что это означало.
В период «культурной революции» внешняя жизнь Китайской Автономной Православной Церкви прекратилась. Были закрыты все храмы, многие священники претерпели гонения, ссылки, некоторые были убиты. Например, в Харбине, где находилась самая мощная община православных верующих, с храмов посбивали кресты. Хунвэйбины сожгли деревянный Свято-Николаевский собор — русскую святыню города. Жгли всю ночь. Старики-русские стояли и плакали. Некоторые из них попытались спасти иконы. Многие церковные реликвии погибли или были растащены. На месте храма был воздвигнут памятник «героям культурной революции», но он долго не простоял: со временем там просто сделали клумбу. В оставшихся церквях богоборцы замазывали изображения святых, а на лица китайских священников они надевали коровьи намордники и на грузовике возили их по городским улицам, избивая при этом. Мало кто из духовенства выжил… Фактически Православие было загнано маоистами в глубокое подполье.
Впоследствии десятилетний период «культурной революции» (1966–1976) был назван самими же представителями компартии Китая «феодально-фашистской диктатурой».
Начало руководством КНР политики реформ и так называемой «открытости» на рубеже 70–80–х годов прошлого столетия привело и к изменениям в религиозной политике этого государства. Она стала более терпимой и прагматичной, но при этом оставалась весьма жесткой и не вполне внятной.
Православная жизнь в Китае начала возрождаться в этот период. Однако движение шло слишком медленно и очень противоречиво. Впервые за долгие десятилетия православная община в Харбине, состоявшая из китайцев, в 1986 году получила разрешение собираться на соборную молитву в Свято-Покровском храме. Хотя верующим и было позволено отмечать религиозные праздники согласно православной традиции, тем не менее конфликты православных с местными властями происходили нередко.
А официальный статус Китайской Автономной Православной Церкви до сих пор не определен, и Церковь лишена возможности во всей полноте жить литургической жизнью.
С 90–х годов прошлого века начали активизироваться контакты Русской Православной Церкви как с официальными властями КНР, так и с представителями Православия в Китае. В 1993 году состоялся визит в Китай делегации Русской Православной Церкви во главе с тогдашним митрополитом Смоленским и Калининградским Кириллом, председателем Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата. Он побывал и в Харбинской епархии. С ответным визитом Москву посетила китайская делегация во главе с настоятелем прихода в Харбине иереем Георгием Чжу. После смерти отца Георгия в 2000 году Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II попросил у китайских властей разрешение прислать преемника на место усопшего священнослужителя, но положительного ответа Его Святейшество так и не получил.
В январе 1994 года вступило в силу «Положение о регулировании религиозной деятельности иностранных граждан на территории КНР», теоретически позволяющее иностранным священнослужителям совершать богослужения по приглашению китайских религиозных организаций и при согласии Управления по делам религии при Госсовете КНР. Проблема пастырства в православных общинах в Китае уже тогда стала настолько критической, что местные власти Синьцзян-Уйгурского автономного района КНР, например, неофициально разрешили с 2002 года архиепископу Астанайскому и Алма-Атинскому Мефодию (Немцову) осуществлять пастырскую деятельность в местных общинах. Однако опыт получился не очень удачным. Так, в декабре 2003 года в Синьцзяне был арестован отец Иларион (Иванов) — русский православный священник из Казахстана. За что? За то, что он раздавал религиозную литературу и совершал богослужения в Кульдже (где есть церковь и проживает, как считается, около двух тысяч православных христиан) и в Тачэне (там храма нет). Интересно, что церковь во имя святителя Николая Чудотворца в Кульдже, разрушенная во время «культурной революции», была восстановлена в 1992 году за государственный счет. Однако на все, что происходит в этом храме, и даже на то, чтобы звонили колокола, необходимо каждый раз получать санкцию властей.
После того как в декабре 2003 года скончался последний православный священник в Пекине-Александр Ду Лифу, встал вопрос о назначении его преемника. И снова решить этот вопрос не удалось. Сколько было случаев, что представители китайского Управления по делам религии давали обещания представителям Русской Православной Церкви или дипломатам Российской Федерации, но на практике они так и оставались обещаниями, не более!
Отрадно, правда, что православные граждане России, Украины, Белоруссии и других государств, находясь в КНР, получили возможность духовно там окормляться и поддерживать живую связь с Русской Православной Церковью. Еще в мае 1996 года на территории посольства Российской Федерации в Пекине прошла первая церковная служба после 40–летнего перерыва. Там сегодня действует храм Успения Божией Матери, превращенный было в гараж, но теперь восстановленный. Стоит отметить, что еще относительно недавно о возможности регулярных богослужений здесь не могло быть и речи. В марте 2008 года службы стали проходить и в помещении генерального консульства Российской Федерации в Шанхае. Но понятно, что это не может кардинально повлиять на общую ситуацию с Православием в Китае. Тем более что вход на территорию диппредставительств Российской Федерации ограничен по режимным соображениям. Граждане КНР на службы вообще не допускаются, поскольку китайским законодательством формально запрещено проводить проповеди среди них иностранным миссионерам. А в диппредставительствах Российской Федерации богослужения совершаются, естественно, только священниками нашей Церкви.
Настояще время
Сегодня в Китае, по весьма приблизительным оценкам, насчитывается 12–13 тысяч православных. В большинстве случаев это потомки русских эмигрантов из смешанных семей. Для страны с населением 1,3 миллиарда человек это, как говорится, капля в море. Более того, численность православных не растет, а, наоборот, — с каждым годом сокращается. При этом лишь малая часть граждан КНР, считающих себя православными, всерьез знакома с канонами Православия, а многие из них даже не крещены по подлинно каноническим правилам, и их, по большому счету, трудно назвать православными. На всю страну, условно говоря, Китайская Автономная Православная Церковь (о неясном статусе которой уже говорилось) имеет всего четыре прихода, которые между собой организационно почти никак не связаны.
Для сравнения: за последние тридцать лет численность христиан других конфессий выросла многократно: католиков — в 4 раза (их здесь насчитывается до 15 миллионов человек), протестантов — в 20 раз (их около 50 миллионов). За последние два десятилетия были открыты десятки тысяч католических и протестантских приходов по всей стране.