— База «Дзета» атакована хонтийским десантом. Под угрозой захвата спецтехника, шесть единиц. Доложил капрал…
И, теряя сознание, повалился на пульт, а потом медленно сполз на пол, пачкая кровью приборную панель.
— Один только вопрос, Рудольф: почему я? Разве у вас не хватает своих людей, хотя бы этих ваших молодых ребят из института?
— Потому что, — Сикорски устало потёр лысину, — у меня нет под рукой никого, кроме тебя, кто был бы невосприимчив ко всему спектру пси-излучения. Ты, конечно, отправишься не один, но захваченные излучатели могут быть включены, и тогда… Вот поэтому мне и пришлось тебя вызвать, невзирая на все твои личные трудности и всё остальное. Неужели ты сам ещё этого не понял?
Действительно, подумал Максим, я мог бы и сам догадаться, как только узнал, что речь идёт о похищенных передвижных излучателях. Значит, размолвка с Радой очень сильно выбила меня из колеи, раз уж я не смог сделать такого очевидного логического вывода. Как это всё не вовремя…
…Он не знал, что летающая платформа, на борту которой находился генерал-легат Легиона (уже бывший генерал) Лике Шекагу — кавалер двух Золотых Знамён, носитель знака «Порыв и натиск», гроза и пламя, броненосный кулак, — привыкающий к роли очень важного политического эмигранта, была сбита случайной зенитной ракетой на подлёте к хонтийской столице. Скорее всего, эта ракета была выпущена боевиками Хонтийской Патриотической Лиги, ведущими борьбу за отделение западной Хонти от Хонти восточной и за её полную независимость. Впрочем, этот факт был уже незначительным и ничего уже не менял.
И почему Сикорски до сих пор не запросил с Земли хотя бы пару глайдеров? Вон, в Арканаре прогрессоры летают на вертолётах вместо того, чтобы трястись на конских спинах по скверным дорогам, и ничего. А эти саракшианские летающие платформы, нечто среднее между самолётом и вертолётом, неуклюжие сооружения о четырёх тягово-несущих винтах, — это не техника, это карикатура на технику, массаракш. Нельзя, массаракш, уровень развития. В Арканаре замеченный аборигенами вертолёт породит ещё одну легенду о летучих демонах, а на Саракше последствия могут быть иными: здешние обитатели хоть и недалеко ушли от арканарцев в смысле этики, но в технике они разбираются. Но можно ведь было как-нибудь замаскировать земное изделие под местный колорит — зачем создавать лишние трудности, коих здесь, на Саракше, и так хватает? Ладно, сказал себе Максим, не брюзжи: летели себе и долетели, и вроде бы не опоздали. Успели — благодаря безымянному капралу с базы «Дзета», сумевшему послать тревожный сигнал и сообщить о захвате танков-излучателей…
Светало. Утренний туман редел и оседал, потихоньку обнажая пологие лысые холмы и дорогу, петлявшую между этими унылыми холмами. Знакомые места, доводилось мне тут бывать не так давно. Правда, в несколько ином качестве — в качестве вшивого штрафника, которого прикладами запихивали в ржавую жестянку старого имперского танка вместе с сотнями таких же, как он, во исполнение команды пьяного экс-полковника Анипсу «Рычаги на себя — и вперёд, на коварного врага!». И мы пошли, подгоняемые лучевыми бичами, и мой Гай, бедный Гай, не вернулся — он остался там вместе с мёртвым уголовником по кличке Крючок и вместе с тысячами других убитых: раздавленных траками гусениц, разорванных снарядами, сгоревших в атомном огне… Пандейцы верят в духов, и если их вера истинна, то по этим холмам ночами должны бродить тысячи и тысячи неупокоенных призраков, завывая и стеная, и протягивая в никуда бесплотные руки. Правда, за тот отрезок ночи, что мы здесь провели, я ни одного призрака не видел, но это ещё ни о чём не говорит. Хватит, оборвал он сам себя, что за чушь ненаучная. Сосредоточились: если расчёты верны, на дороге вот-вот должна появиться хонтийская колонна. Хонтийцам некуда деться: это самый короткий путь к границе, по бездорожью танки-излучатели идут куда медленнее, а кольцо смыкается — все приграничные части уже подняты по тревоге и стягиваются, окружая десантников. Однако перехватить их надо до того, как они пересекут незримую пограничную черту: дипломатия, массаракш-и-массаракш, к тому же очень может быть, что во-о-он за теми холмами, по ту сторону границы, спрятались хонтийские бронемашины. А полномасштабный конфликт нам никак не нужен, нет, не нужен, хватит с нас полномасштабных конфликтов…
Мак посмотрел на тяжёлый револьверный ракетомёт, торчавший из наспех отрытого гнезда. Ракопаук пандорский, растопыривший суставчатые конечности в ожидании добычи, подумал он. Когда этих монстров, созданных ещё военными инженерами Империи, грузили на летающие платформы, Максим опасался, что с такой тяжестью ветхие винтолёты просто не взлетят, однако они взлетели, и полетели, и даже долетели — все до единого. Барабанные «бомбарды» выглядели древними чудовищами вроде тех, которых изучал дядюшка Каан, но имели очень ценную (учитывая специфику предстоящего боя) конструктивную особенность: они были многозарядными, и были снабжены блоками автоматики (примерно такими же, как боевые автоматы в мрачных лесах за Голубой Змеёй). Одиннадцать «ракопауков» уставились пусковыми лотками на дорогу — если хонтийцы задействуют трофейные излучатели, и все расчёты ракетомётов станут небоеспособными (и легионеры, и даже «молодогвардейцы» — они ведь саракшиане, не имеющие иммунитета к психотронному излучению), «бомбарды» всё равно выплюнут на шоссе весь свой боезапас. Эффект, конечно, будет невелик, но шуму будет много, и тогда Максим под этот шум должен будет сжечь все излучатели, захваченные хонтийцами, — в одиночку. План этот сильно смахивал на авантюру, но лучшего плана не было (не наносить же удар по колонне ядерной бомбой, да ещё вслепую). Хонтийцы могли обойти засаду, но военные советники Странника пришли к выводу, что диверсанты пойдут напролом: не будет у них времени для обходных маневров и прочих изысков военной науки тактики. И тяжелого вооружения у них тоже нет, значит, у Максима есть шанс эту авантюру осуществить. Поголовное истребление всех неприятелей в его задачу не входило, главное — уничтожить спецтехнику, по халатности (а может, по злому умыслу) не перебазированную в своё время в гаражи Департамента специальных исследований. Ох, не нравится мне всё это, подумал Максим, а что делать. Как там сказал ехидный внутренний голос? Взялся за гуж, так полезай в кузов? Вот и приходится лезть, лишь бы эти дьявольские машины не оказались в Хонти…