— И вы хотите послать туда меня?
— Тебя? Нет, Максим, тут нужны люди со специальной подготовкой, которой у тебя нет, да и личность ты на Саракше слишком известная — тебе будет трудно работать агентом под прикрытием. Так что оставайся Святым Маком, а с «ингибитором» я тебя сейчас познакомлю — он недавно прибыл с Земли, но успел уже побывать в лагерях военнопленных и познакомиться с айкрами.
Сикорски щёлкнул клавишей стационарного коммуникатора и произнёс:
— Лев, зайдите ко мне, пожалуйста.
И добавил, обращаясь к Максиму:
— Съездишь с ним за Голубую Змею — посмотришь, что он за парень, проверишь. Тебе всё равно нужно там побывать — тебя хочет видеть Колдун.
— Колдун?
— Он самый. Твоя популярность, — Странник усмехнулся, — растёт день ото дня, тобой интересуются самые важные персоны планеты. Не удивлюсь, если завтра тебя захочет видеть господин хонтийский президент или даже сам Великий Кракен.
— А на кого я оставлю Город Просвещения? Это же моё основное дело, Рудольф!
— У тебя есть Рада — способная девочка, очень способная. Есть оперившиеся ученики, да и мои ребята помогут. К тому же я не думаю, что твой визит к чревовещателю окажется продолжительным. Но съездить надо обязательно: Колдун не из тех, кто страдает дефицитом общения или праздным любопытством. Просто так он никого звать не будет — он у нас вещь в себе, причём вещь самодостаточная. Съездишь, навестишь Колдуна, проведешь «ходовые испытания» нашего нового сотрудника, а заодно узнаешь, что там за слухи о варварах, якобы зашевелившихся в пустынях Юга. О них тебе ведь и горцы говорили, а дыма без огня, как известно… Войдите!
В человеке, появившемся на пороге кабинета, Максим сразу узнал землянина, а по стремительной текучести его движений он понял, что перед ним профессионал, прогрессор высокого класса — поединок с ним Максим наверняка бы проиграл, да и самому Страннику в таком поединке пришлось бы несладко.
— Знакомьтесь, товарищи, — голос Сикорски источал радушие, но глаза его оставались по-змеиному холодными: Странник оценивающе присматривался к новому сотруднику.
— Лев Абалкин.
— Максим Каммерер.
Мы с ним ровесники, подумал Максим, пожимая крепкую руку Абалкина, только я всё ещё любитель, а он уже выбрал свою стезю.
— Вы, Лев, отправитесь с Максимом в краткую командировку на Юг, — резюмировал Сикорски. — Попробуете Саракш на вкус, посмотрите, во что превратила ядерная война огромные цветущие территории и увидите, чего нам надо избежать — это вам пригодится. А Максим…
Слова «посмотрит на вас» произнесены не были, но они подразумевались, и Абалкин это понял.
— Когда мы отправляемся? — уточнил он, не выказывая никаких эмоций.
— Завтра утром.
…Рада весть об отъезде Максима восприняла спокойно — надо, значит, надо.
— Не волнуйся, — сказала она, — здесь всё будет нормально. Я справлюсь.
В том, что она справится, Максим не сомневался. Его Рада уже не была той Радой, которая в ужасе вжалась спиной в стену, когда на них с Маком в тёмной подворотне напали бандиты Крысолова. Молодая саракшианка пользовалась в Городе заслуженным уважением, и вовсе не только лишь потому, что она была тенью Святого Мака. Тень эта давно обрела самостоятельность: имя «Идущая Рядом» (так её теперь называли) означало именно рядом, а не позади, как положено тени. Максим был и рад, и не рад этому — он гордился своей подругой, но чувствовал, что она постепенно отдаляется от него, и это ему не нравилось. И сейчас, после её спокойной фразы, он ощутил лёгкое раздражение — неужели у Рады уже не осталось для него более тёплых слов?