Последнее Максим не понял, но переспрашивать не стал — на него и так обрушился целый водопад информации.
— И что же вы от меня хотите? — спросил он. — Чтобы я свернул свою работу в Городе Просвещения?
— Вы сделали уже достаточно. В тесто под названием Саракш брошен фермент: ваши ученики и ваши будущие пандейские потомки. Теперь отойдите в сторону и не мешайте — тесто взойдёт и без вас, а все ваши дальнейшие потуги могут только повредить. Почему — это я уже сказал. По сути, вы сделали то же, что и мы, создавшие племя Птицеловов — эмбрион будущего саракшианского человечества, истинного человечества.
— Значит, Небесными Отцами были вы, Странники?
— Да.
Вот так мозаика, подумал Максим.
— Но вы же говорили, что не занимаетесь прогрессорством. А как согласуется с этим утверждением создание целого племени генетически изменённых людей?
— Это посев, — пояснил Странник, — и не более того. Мы бросили семя в благодатную почву, а взойдёт оно или нет — это уже зависит от множества причин, и в первую очередь от того, насколько это семя окажется жизнеспособным. Будущее племени Птицеловов в руках самих горцев, будущее Саракша — в руках самих саракшиан. Мы оберегаем наши посевы от внешних негативных воздействий — только от внешних! — а внутренний рост и развитие — тут мы не можем вмешиваться без риска нарушить Закон Равновесия и принцип свободы воли. Допустимо только крайне осторожное и дозированное воздействие, причём совсем не такое, каким занимаются ваши прогрессоры в Арканаре. Мы работали в прошлом с Землей, но это нельзя назвать прогрессорством — мы только убирали внеземной негатив, с которым вы не смогли бы справиться самостоятельно. [2] Чем выше мощь любой разумной расы, тем выше её мера ответственности — высокое могущество подразумевает и высочайшую ответственность за свои деяния. Вам это ещё предстоит узнать, землянин, узнать и главное — понять.
— Хорошо, — согласился Максим, — с масштабным вмешательством более-менее ясно. Но почему нельзя спасать от жестокой расправы просвещённых людей, как это делают наши наблюдатели в Арканаре? Неужели спасённый от костра поэт немедленно вызовет яростную реакцию вселенской Тьмы, которая обрушит на арканарцев неисчислимые бедствия?
— Не вызовет — на такие мелочи Тьма не реагирует, как не реагирует Свет на войны и нашествия диких орд на цветущие земли. Сам факт присутствия прогрессоров на какой-либо планете уже меняет её историю, а если вы спасаете какого-то человека, вы спасаете и всех его потомков — изменения накапливаются, вариативность истории возрастает. В большинстве случаев основной поток истории сглаживает и нивелирует отклонения, возвращаясь в общее русло, но могут быть и нюансы. Вероятность непредсказуемых поворотов невелика, однако с нею нельзя не считаться.
Принцип бабочки, подумал Максим, вспомнив когда-то прочитанный фантастический рассказ какого-то писателя — кажется, он жил двести лет назад, ещё в двадцатом веке.
— Есть и другая причина, — дубль сделал паузу, как будто к чему-то прислушиваясь. — Вы не терпите чужого вмешательства в земные дела, а вам никогда не приходило в голову, что обитателям других миров может не понравиться ваше присутствие, ваше вмешательство и ваши попытки благоустроить их жизнь на ваш, земной, манер? Здесь, на Саракше, пятьсот лет назад «прогрессоры» с материка приплыли на Благословенные Острова, и что в итоге? Вековая ненависть айкров и реальная перспектива гибели всей планеты в результате ядерной войны!
— Мы никого не завоевываем, — возразил Максим, — и никому не навязываем свою волю. Мы просто помогаем, причём искренне и безвозмездно — нам ничего не нужно ни от саракшиан, ни от арканарцев, ни от обитателей Саулы.
— Помогаете… Бывает, что матери балуют своих детей, из которых потом вырастает такое… А бывает и так, что ребёнку надоедает вечная опека матери и её попытки вылепить из него желаемое, и ребёнок бунтует, причём порою очень жестоко бунтует — об этом вы не задумывались? Но главное — история любой разумной расы очень многовариантна, на её ход влияет любой абориген, а тут ещё вы с вашими благими порывами. Будущее Саракша и так очень неопределённо — вот, смотрите.