XXII (Промежуточная)
Нет, генерал Восх все-таки мне симпатичен в Совете больше всех. Даже в плане «подарка» я с ним полностью солидарен, пусть и немного по другому поводу. А если с его подачи и остальные постараются поменьше мутить воду, то можно будет даже проверить, как у него в кабинете с закуской. А что? Сам идею подал!
Конечно, никуда я из зала пока не телепортировался, еще чего – пропустить самое интересное! А воспользовался очередным без преуменьшения читерным приемом аров, странников между мирами, – «шагнул в перпендикуляр». Этим замысловатым термином называется еще более замысловатое действие, на первый взгляд выглядящее простым. Если со стороны, то я сейчас на чуть-чуть отошел от Мира – достаточно, чтоб никак не взаимодействовать с его пространством, но слишком мало, чтобы перестать ощущать происходящее там. Даже видимая картинка практически не изменилась, за исключением тонких радужных кромок вокруг материальных и некоторых других объектов, например, щитов. Прием идеального шпиона. Правда, в практической реализации тут немало тонких мест, особенно если проделывать это без крыльев, как я сейчас. Даже спустя шесть лет практики смотреть себе под ноги я пока не решаюсь, стоит хоть раз сорваться и, боюсь, эта удобнейшая лавочка для меня закроется надолго. Все дело в том, что тут, в «перпендикуляре», опираться-то, по сути, не на что. Ничего материального нет и в помине, а значит, мое положение зависит исключительно от моего же самоощущения. Собственно, ары называют это истинным Полетом – когда летящий или парящий опирается не на воздух или еще что-нибудь объективно существующее, а исключительно на себя. Свою уверенность в том, что он пребывает именно в этой точке пространства. Это в какой-то степени производное от Права Верить, если разобраться. В междумирье, которым, по сути, и является «перпендикуляр», и в открытом космосе по-другому летать в принципе нельзя. С моим владением мыслями… я каждый раз удивляюсь весьма устойчивому, пусть и неподвижному, парению в этом странном месте. В Мире пока без привлечения крыльев не летается, хоть тресни.
С оракулами вообще-то странно получилось. Если разобраться, то эта специализация медиумов, как и нынешний я, работает с информационным полем Мира, пусть и намного менее ясно и осознанно. Так что, когда Мир сообщил мне про первый подобный запрос, я просто попросил его закрыть сведения, даже выделил своей энергии на это дело. Тем не менее, парочка оракулов каким-то мутным образом, по косвенным отражениям на других событиях или еще как-то, смогла кое-что раскопать. Само собой, они сами себе не поверили, увидев мои нынешние возможности, а я не поверил уже себе, когда об этом узнал. И теперь борюсь с навязчивой идеей обучить парней арским методам и загрести их в свой отряд. Делать триангуляцию на «теней» – я же этих скрытных тварей практически теми же косвенными методами и выявляю…
А вот насчет «повзрослел» Шершень оказался прав даже неожиданно для меня. Я сам это понял только тут, когда, наконец расслабившись, ощутил, насколько узка теперь для меня «змеиная шкура». Шуит, да и почти все «Зеленые», как мне теперь кажется, вели себя порой, как подростки. Вне заданий, на базе – так вовсе почти постоянно. Не признавая других авторитетов, кроме «своих». Я вообще почти всю сознательную жизнь полагался исключительно на себя, родители, как мне сообщили, погибли в несчастном случае. И только тут, в Змеях, выяснилось, что они были вовсе не специалистами по интерьерам, а вполне себе агентами Корпуса. И погибли на задании. Таких, как я, в Змеях оказалось много. Родина и Вооруженные силы дали нам высшую цель, но не более – так считали все Змеи «Зеленых». И нарочито плевали на все некритические нормы поведения… Я вполне понимаю, почему Шершень зажал архивы. Незнакомых с нами персон при их просмотре вполне мог хватить удар. К примеру, если не знать, как все мы, что Гюрза всегда увернется. Всегда. Она сделала эту способность своей главной, медитировала на нее часами – и всерьез оскорблялась, если летящая ей в спину ледяная стрела оказывалась иллюзорной или направленной мимо. Ну и мы не могли не уважить желание дамы. О стенах и прочих мелочах думали уже в последнюю очередь…