— Да кто тебя тянет… Тянет и тянет… Я не ними! Я аптекарь, я…
— Молчать!!!
Хитрое и расчетливо лицо исказила гримаса гнева. От ярости меч дрожал в руке Дюфора.
Сквозь напряженное молчание пробился тихий девичий смешок. Один, потом еще, и еще…
— Не могу, вот умора!
Я не сразу приметил блондинку в парадном доспехе, что заливалась смехом за столом.
— Отрадно, что леди Аллерия находит наших гостей занимательными… — процедил Дюфор, закинув меч угол шатра.
— О, не серчайте, вас я нахожу не менее занятным.
Дюфор едва не сыпал искрами из глаз, но отчего-то не решался поставить женщину на место. На ее груди не было табарда или накидки. Герб был отлит золотом прямо на нагруднике и содержал все те же лошадиные головы на фоне холма. И ни единой красной полосы…
Блондинка в доспехе, моложе тридцати, красивая… Епт, этож и есть командующая! Чемпионка герцогини, ее правая рука и второй человек во всем Молочном Холме! Круче только яйца, выше только звезды.
— Фу-у-ух… Отдышалась. Давненько меня так не забавляли. — она поднялась из-за стола и внезапно оказалась еще выше Дюфора. — Что же, от лица гостеприимного хозяина, я благодарю гонцов за донесение. Можете быть свободны. Ваше сиятельство, не сочтите за труд, но мне дюже любопытна история вашего знамени. Просветите?
Дюфор скрипнул челюстью, заставляя себя расплыться в учтивой улыбке и сесть обратно за стол:
— Как миледи будет угодно…
Блондинка не просто нас отослала, она нас спасла. Пока Дюфор будет нести скучный бред про свою рыбу, он не сможет отдать приказ нас прирезать, а мы успеем уйти из лагеря. И, судя по мимолетной улыбке, чемпионка сделала это специально.
Эх, вот это женщина… Но эрекция-эрекцией, а валить все равно надо!
Я развернулся и поднял полы шатра, но понял, что чего-то не хватает. Будто чего-то забыл, обронил, потерял… Как будто неделю ходил с прилипшей к ботинку жвачкой, а она вдруг отвалилась.
Стоп.
— Не понял, а где Пегги?
— На пути в загробную жизнь… — аптекарь в ужасе ткнула центр шатра.
Брюнетка стояла перед леди-командующей, будто меряясь ростом и толщиной бицепсов. Враждебность, что она излучала, не сулила ничего хорошего.
— У меня нет перчатки, ваша милость, но я обойдусь так. Примите же вызов, коли не трусите!
— С кем имею честь? Простите, но я не узнаю вас в… — чемпионка указала на грязную челку соперницы. — В гриме. А перед вызовом представляются.
— Мое имя Пегги, я была оруженосцем сира Тристана «Учтивого»!
Леди-рыцарь, леди-оруженосец… Хера у них тут феминизм побеждает! То ли мир чокнулся, то ли я чего-то не понимаю. Ладно эта блондинка, про нее каждая собака в Западном пределе знает, чисто местная Жанна Д’арк. Но она такая одна на свете, а Пегги-то куда?
— Знакомое имя… Где-то я его слышала…
— Он выступал защитником Живанплаца!
— А-а-а, тот мальчишка… Верно-верно, помню! Так и что с того? Холм выставил своего воина, Живанплац своего. Наш сир одержал победу, вы приняли поражение. Я ничего не упустила?
— Упустили! Он погиб из-за ваших козней!
— Насколько помню, с него и волос не упал, а от козней у меня аллергия…
— Как и храбрость! Если вы не принимаете вызов, то я убь…
К счастью, Пегги не успела подписать нам всем смертный приговор. Подскочив со спины, я отвесил ей подзатыльник.
— Не обращайте внимания, она бредит! В детстве с дерева навернулась и ей это так понравилось, что она теперь ни одного не пропускает.
До ужаса серьезное лицо командующей озарилось мимолетной смешинкой. Мазнув взглядом по моему шраму, она вздохнула и убрала ладонь с рукояти длинного меча:
— Девочка, не стоит путать храбрость с глупостью. В любом разе, титул сира не переходит к оруженосцу. Ты не имеешь права вызывать меня, а убивать и подавно. Поди прочь и не вертайся.
— Как бы не так, ты примешь мой…
— Эскорт!!!
Тренированный голос командующей заставил дрогнуть даже Дюфора. Через мгновение в палатку ввалились бронированные дуболомы.
— Аудиенция окончена. Вывести за пределы лагеря. Коли вернутся, считать лазутчиками и вешать.
Пегги пыталась вырваться, но рыцари играючи скрутили ее и повели прочь. С нами тоже не церемонились, хватив за шкирки. Однако выход преградил гамбез с гербом рыбы.
— Сир Хьюберт? — поднял брови граф, оглядывая излишне бледного рыцаря. — Ополоумели? Как вы смеете явиться без приглашения, когда с нами сама леди-команд…
— Ваше сиятельство, Больжедор! Больжедор мертв, город спустил знамена! Наследник снаружи, просит принять капитуляцию!