Оглушительный грохот обрывает её кошмары. Реальность паскудная, но не до такой уж степени. Во рту стало сухо. Галина истерически шепнула:
- Пить... Капельку воды!
Ангелина протянула подруге флягу со смесью яблочного и березового сока. Правда уже успевшего подбродить... Так что набрал градусов! Подруга-комсомолка делает несколько судорожных глотков и судорожно шепчет:
- В аду только одно преимущество над раем, нет страха перед изгнанием!
Ангелина Костоломова согласилась:
- В христианском раю самое неприятное, что лучшего не захочется и желать!
На этом чудный сон временно прервался. На работу их отрядили - как всегда, что уже рутина-паутина.
Ничего нового только свист плеток, прибавления числа охранников и... Вот это приятный сюрприз значительное улучшение пайки. В том числе и мясной.
Но это естественно, так и интенсивность видений у них выросла. Через два дня снова, но уже по-другому....
Построение штурмовой бригады начало разворачиваться в широкий фронт, сливаясь на флангах с другими подразделениями той же или соседской танковой части. Внутри кабины находились красивые девчата. Несмотря на прохладную погоду девушки, были в одних камуфляжных купальных костюмах. Их изящные босенькие ноженьки ловко давили на педали, а мускулистые, но красивые руки с непередаваемой грацией переводили рычаги.
Длинноносые или с толстыми дулами самоходки, снизили скорость и начали перестраиваться позади уже устремившихся к вражеским позициям танков. Они чем-то напоминали массивных оруженосцев, суетящихся позади стремительных рыцарей. Пока по ним не было сделано ни одного выстрела, и группы голоногих пехотинцев-воительниц, босиком труся по желтой, уже похрустывающей от первого инея траве, бежали почти вплотную к машинам полка. Девушки-амазонки, едва прикрытые камуфляжем с раскрасневшимися от бега и холода ноженьками гимнасток, все же формировали, жизнеспособную и гибкую систему взаимодействия легко уязвимых симпатичных воительниц и трудноуязвимой техники. Построив полк километровым фронтом, воительница-полковник, машина этой пышнотелой и атлетически сложенной блондинки была неразличима среди других таких же самоходок, повела его метрах в семистах за танками. Огнезарная Ангелина, по-прежнему поглядывая на находящуюся теперь слева сестру по оружию, шла крайним на правом фланге полка, иногда замечая наравне с собой, справа мелькающие в дыму силуэты тяжелых "Медведей", которые должны были принадлежать гвардейскому танковому полку прорыва, последнюю неделю стоявшему рядом с ними.
Её подруга, Галина Ломоносова, подмигнув, произнесла:
- Вот мы сейчас и вдарим! Наш полк всегда в ударе!
Опытная механик-водитель плавно обходила начавшие попадаться глубокие воронки, на дне которых еще плавал сизый дым сгоревшего тротила. Его струйки были словно клубки шипучих, скользких и одновременно расплывчатых гадюк. Стало вроде бы светлее, но в воздухе висела поднятая снарядами и траками танков густая пыль, скрипевшая на зубах. Девчата-комсомолки судорожно облизывали себе алые губы, и старались добавить шага, чтобы не задубеть от холода. Бег согревал их и от почти нагих тел, уже валил легкий парок. Батарея самоходок в сопровождении красавиц уже поднялась на пологий холм, за которым открывалось что-то типа долины, куда спускались сейчас идущие перед ними танки. Громогласная советская артиллерия, видимо, уделила особое внимание долинке, и сейчас там не было видно никакого шевеления, кроме пробирающихся на ощупь и поводящих пушками нескладных, с перекошенной броней танков. Этих стальных коробок почти плывущих в скопившемся вплотную к поверхности земли дыму. Девушки-комсомолки даже начали подвывать в предвкушении ратного пира, а автоматы перекидывать из рук в руки.
Прижавшись к смотровой щели, огнезарная дьяволица пристально разглядывала немецкую батарею-змею противотанковых пушек, сквозь позиции которой как раз проходил её взвод. А что война как бы происходит в будущем, когда, наконец, советские войска начали реально побеждать вроде бы ранее несокрушимый вермахт. Фашистская батарея этих сухопутных пираний была установлена с таким расчетом, чтобы встречать выкатывающиеся на холм танки прямой наводкой, но ее словно свинцово-тротиловым плугом перепахало, по крайней мере, тремя дюжинами крупных фугасов. Некогда способные произвести впечатление своим габаритами и разящей мощью пушки, валялись перевернутые, с оторванными, жирно чадящими колесами, вперемешку с обезображенными человеческими телами - расчеты успели занять свои места, прежде чем их накрыло. Сестра по оружию Галина Ломоносова показала в ответ язык;
- Вот как мы прищучили их! Наша артиллерия не сделана топором, но рубит сильнее любой секиры!
Обтекаемой формы с длинным дулом танк из взбирающейся на склон следующего холма роты, вдруг получил в бок мгновенный белый росчерк пламенного пера. Разящего гостинца пришедшего откуда-то справа, и взорвался, разнесенный детонацией в боевом отделении. Из люков выбросило пламя, и он мгновенно застыл, превращенный в пылающий чадный факел. Соседние "тридцатьчетверки" начали маневрировать, разворачивая башни.
- Потенциальная цель справа тридцать градусов! - прокричала тонким голосом Ангелина ведьма-водитель в "розетку" батарейной связи, одновременно пытаясь разглядеть паршивого немца в дыму и тумане. Прежде чем она успела его "нащупать", еще один росчерк аннигилирующей ручки оборвался в катках другой "Медведицы", и она закрутилась по широкой дуге, разматывая гусеницу. Длинное дуло выплюнуло снаряд , оставив огненный хвост гостинец унесся в пустоту. Теперь воительница-комсомолка была точно уверена, что это банальный террорист-одиночка, уцелевший при налете. Самоходка слева выстрелила, гулко перекрыв лязганье и рев дизеля.
- Галина-блондинка, видишь его? - радостно прокричал огнезарная дьяволица, хотя было странно, что сестра по брани сумела разглядеть цель, от которой она находится еще метров на пятьдесят дальше. После короткой паузы ответное звонкое и мелодичное "держу педераста за горло - все будет просто разгромно! " пробилось через колючий треск статики.