Последовала минута молчания, а потом в ночное небо взвились переливающиеся
облачка пара, и в его мозгу зазвучал голос, тихий, теплый и какой-то влажный:
«Подумать только , мистер Губвиг, вы действительно умны, как про вас и
рассказывают. Я — это я. Я Железная Герда. Но людям достаточно было поверить, чтобы
я стала чем-то большим, чем просто творение рук талантливых инженеров. Я идея, нечто,
возникшее из ничего, потому что его время пришло. Некоторые даже зовут меня
«богиней».
Мокрист изгнал из своего сознания привычные образы богинь в виде дам в
прозрачных пеньюарах и с вазами, когда голос в его голове зазвучал резче:
«Разве я не красива? И обещаю, мои дети будут еще лучше! Красивей, мощнее,
изящнее! Уже сейчас мистер Симнел работает над созданием моих детей. Со временем я
стану вездесущей, как деталь ландшафта, облагороженного моим мимолетным
путешествием. Каждый день мне поклоняются, я — сила, обретшая личность, а все, кто
злоумышляет против меня или хочет потушить мой огонь, будут наказаны, и быстро. Я,
мистер Губвиг, я буду править на всех путях и линиях».
В сумерках Мокрист увидел тощую фигуру, которая подошла к Железной Герде.
Дик Симнел прикрыл какие-то шипящие клапана, и голос, прекрасный голос затих.
— Ага, она в полнейшем порядке! Пришли повидаться с ней, прежде чем уехать в
город, да? Я вас не осуждаю. Ее всем хочется увидеть, и не буду кривить душой, мистер
Губвиг, ее можно было бы и оставить здесь, для нее у всех есть работа. Железная Герда —
чудесная девочка. Она — сила, которую обуздали. О да, обуздали синусами и косинусами,
и даже тангенсами немного! Но в первую очередь она была приручена моей счетной
линейкой.
Дик улыбнулся Мокристу.
— Люди смотрят на Железную Герду и поражаются тому, как много можно сделать
с помощью математики. Вы не думаете, что она уничтожит вас перегретым паром, потому
что она этого не сделает. Я видел в ней это. Она всегда останется моей любимой машиной,
мистер Губвиг, королевой их всех. Она живая. Разве можно сказать, что она не живая?
194
Мокрист огляделся и обнаружил, что они окружены гоблинами, тихо сидящими
вокруг, как верующие в храме, и Дик Симнел в который раз произнес:
— Сила, мистер Губвиг. Сила под контролем.
Мокриста редко подводил дар речи, но сейчас все, что он смог выдавить, было:
— Удачи вам с этим, мистер Симнел. Удачи.
И машинист принялся творить свою магию, открыв топку и пролив пляшущие
отблески огня по кабине. За ними последовали грохот и рывок, когда Железная Герда
напряглась и дохнула паром, чтобы еще раз пройтись по колее, а гоблины с визгом и
хихиканьем карабкались на ее бока. А потом Железная Герда пыхнула раз, другой, а
потом запыхтела непрерывно и, преодолев притяжение земли, полетела над рельсами.
Дик Симнел прикурил трубку от уголька и сказал:
— Да-а… Высший класс.
Когда несколько дней спустя Стукпостук вошел в Продолговатый кабинет, там
стояла знакомая тишина, нарушаемая только шуршанием карандаша, с которым строгая
фигура за столом заполняла словами сегодняшний кроссворд.
Стукпостук откашлялся.
— Да?
Лицо патриция было суровым. Бровь насмешливо приподнята тем особым
манером, который знали и боялись многие. Стукпостук улыбнулся:
— Поздравляю! Выражение лица идеально, и характерные особенности
соблюдены. И, конечно, нахмуренные брови. Вы очень хорошо хмуритесь. Откровенно
говоря, если бы вы оба стояли передо мной, я бы не смог определить, кто из вас кто.
Вдруг лицо патриция исчезло, оставив после себя смущенного актера Чарли в
одежде лорда Ветинари.
— Это было не слишком трудно, мистер Стукпостук, со всеми маленькими
сигналами, которые вы мне давали.
— О нет, — заверил Стукпостук, — вы выступили великолепно. Вы изображали
Его Светлость целых две недели и ни разу даже шага не ступили неправильно! Но теперь
к делу. Сумма вашего вознаграждения будет перечислена завтра на ваш особый счет в
Королевском банке.
Стукпостук снова улыбнулся и спросил тоном заботливого дядюшки:
— Как поживает ваша жена, Чарли?
— О, Генриетта прекрасно себя чувствует, мистер Стукпостук, спасибо, что
спросили.
— А ваш малыш Руперт? Еще не пошел в школу?
Чарли рассмеялся неуверенно:
— Уже скоро, сэр. Он растет как на дрожжах и хочет стать машинистом.
— Ну, Чарли, — сказал Стукпостук, — теперь у вас достаточно денег, чтобы
обучить его любому ремеслу и справить вашей дочери поистине королевское приданое. И,