железная дорога — это не только рельсы и пар.
31 Овладение искусством закупоривающей артерии кулинарии обеспечило ему появление множества друзей
в интересных местах, — торговые источники соусов обернулись неожиданными выгодами для бизнеса.
58
Джолсон передал ему весьма засаленную визитку, и Мокрист позволил разуму
заполниться видениями дополнительных возможностей. Да, действительно, необходимо
помещение, где можно подождать своего поезда, сухое и теплое, с напитками и даже, боги
сохраните, с сосисками в тесте, которые, возможно, когда-то находились рядом со
свиньей. И раз уж Дик сказал, что будет счастлив, если поезда будут ходить и по ночам, в
пунктах назначения можно устроить железнодорожные гостиницы, такие же шикарные,
как вагоны, и оживленные, потому что люди будут приходить и уходить в любое время
дня и ночи. Словно бы весь мир находится в движении.
Раззадоренный, он вышел на предприятие и направился к большому сараю. Думая,
что молодой Симнел счастлив жить мечтой, он был удивлен, увидев инженера сидящим
рядом с содрогающейся Железной Гердой в одиночестве и, за неимением лучшего слова, в
мрачном расположении духа.
Мокрист автоматически вошел в его положение, как масло, смазывающее колеса
прогресса, и спросил:
— Что стряслось, Дик?
Словно терзаемый невидимыми демонами, Симнел мрачно произнес:
— Да как вам сказать, мистер Губвиг. Нас пригласили в Гильдию Изобретателей,
чтобы поговорить с мистером Пони, и знаете что? Он сказал, что я должен поступить к
кому-нибудь в ученики! Я! Парни отлично справляются и, по сути, являются моими
учениками, но, оказывается, я должен сперва проходить у кого-то в подмастерьях четыре
года, чтобы называться мастером и брать подмастерьев самому. Ну, и я сказал им, что
никогда не в ученичество не нанимался, и мастера надо мной никогда не было, и знаете
почему? Потому что не было никого, кто мог бы меня научить тому, что я знаю. Я должен
был до всего дойти сам! А потом я прочитал о тех парнях из Эфеба, которые когда-то
построили небольшой паровой двигатель, который работал… А потом он взорвался, хотя
никто не пострадал, и дорога не пострадала; они спаслись, потому что их паровоз был
чем-то вроде лодки, так что они просто попадали в воду и промокли насквозь. И тогда я
подумал: те парни наверняка знали пару уловок, так? Так что я нашел еще одну книгу в
библиотеке Сто Лата, и знаете что, мистер Губвиг? Эти парни с их тогами и сандалиями,
они придумали также синусы и косинусы, не говоря уже о тангенсах. Вся эта математика,
от которой я без ума. А еще они придумали квадратные уравнения. Невозможно ничего
сделать без квадратных уравнений, понимаете? Они походили на кучу стариков, о
которых можно подумать, что они занимаются ерундой и спорят о философии, а потом
оказывается, что они уже тогда все знали, ну, и записали, конечно. Можете в это
поверить? Это было у них в руках, они могли создать рабочий двигатель и паровые лодки,
которые бы не взрывались. Вот они — мои академики. Но они вернулись к обсуждению
красоты и истины чисел и упустили из виду, что они открыли корень всего. Что касается
меня, то если я хочу красоты и истины, я смотрю на Железную Герду.
Дик ударил кулаком по металлическому панцирю:
— Здесь красота. Да! Именно здесь! И все эти знания были спрятаны. Взгляните на
нее! Это моя машина! Я построил ее. Я! И я еще недостаточно хорош даже для
подмастерья.
Он перевел дух.
— Не поймите меня неправильно, мистер Губвиг, вы знаете, что это только слова,
но меня чертовски задевает, что из-за того, что я никогда не был учеником, я никогда не
стану мастером, потому что нет никого, кто бы знал о том, что я делаю, больше, чем, ну, я
сам. Я прочел все книги и все пособия, но теперь оказывается, что нельзя быть мастером,
пока все остальные мастера не скажут, что ты мастер.
Симнел выглядел теперь еще более удрученным, а Мокрист стоял рядом с
метафорически распахнутым ртом и слушал, как дотошный мистер Симнел корит себя за
собственную гениальность.
59
— Парни, как я их называю, — продолжал он, — даже надеяться не могут на то,
чтобы стать мастерами, потому что инженерии их учит не мастер. Да это же смешно!
Мокрист рассмеялся, обхватил руками масленую голову Дика и повернул ее лицом
в сторону предприятия и огромной вездесущей очереди будущих пассажиров.
— Все они знают, что ты мастер, и что Железная Герда — твой шедевр, —