Мне не нравилось, что у меня вызывала ревность их очевидная связь. Она была совсем не похожа на ту, что была между нами, словно у него была сторона, с которой мне еще не довелось познакомиться. Очень важная часть, которая способна на преступление. Он был похож на незнакомца, там снаружи, жесткий, красивый, серьезный мужчина, на зимнем воздухе его дыхание имитировало сигаретный дым его сестры. Он казался таким далеким, стоя там прямо за стеклом.
Вскоре мы сели ужинать. В принципе вся еда была почти такой же, какую готовила моя мама на Рождество. Жареная фаршированная курица, дрессинг, картофельное пюре, зеленые бобы. Пюре было быстрого приготовления, соус консервный, а бобы замороженные, — если бы моя мама была здесь, то она могла бы закатить скандал из-за этого, — но на вкус все было довольно не плохо, просто немного иначе. И честно сказать, их соус мне понравился больше.
Я ела медленно, поддерживаясь темпа остальных, кто говорил больше меня. Паула рассказала Эрику все местные сплетни, и он притворялся, что все это ему весьма интересно…, хотя я была абсолютно уверенна, что ему было глубоко наплевать на споры соседей относительно границ владений, которые касались оставленного дерьма бездомными собаками.
После ужина мы все занялись мытьем посуды, затем отправились в гостиную смотреть телевизор. Мы с Эриком сидели на диване, Паула на старой плетеной качалке, Кристина разлеглась на ковре, подложив несколько подушек себе под голову, а Скутер свернулся клубочком у ее бедра. В действительности мы так ничего и не посмотрели, забавляясь и предаваясь воспоминаниям вызванных тем, что мелькало на экране.
В какой-то момент Паула схватила фотоальбом с книжной полки, и, перелистывая его, восхищалась снимками Эрика, когда он был еще мальчиком, а затем подростком. На многих снимках он стоял на песке в плавательных трусах на фоне, как я предположила, того озера к которому он меня возил. Конечно, тогда он не был таким крупным, на его худом тельце не было татуировок, нагрудных волос, и наращенных мышц. Но все те же глаза, и заросшие волосы, только более кудрявые. На этих фотографиях он улыбался куда больше, чем сейчас, глаза были часто зажмурены от солнца. Зимних фотографий почти не было. И всего на нескольких из них был изображен мужчина, который должно быть был отцом Эрика и Крис. Высокий мужчина, черные волосы и борода, он был шире Эрика и довольно упитанным. И ни одной фотографии, где бы была Кристина с малышом.
Меня мучили вопросы, и я настроилась задать их, когда женщины отправятся спать.
Паула попрощалась около одиннадцати часов, сказав Кристине:
— Разбудишь меня, и тебе не поздоровится. — Они собирались спать вместе на кровати Паулы, чтобы мы с Эриком могли лечь на диване.
— Это не я храплю, — сказала Кристина в след своей маме.
Я добавила:
— Спокойной ночи! Спасибо за ужин, все было очень вкусно.
— Ага, — выкрикнул Эрик. — Замечательный ужин. Увидимся утром.
Кристина болтала прозрачный пластиковый стакан в руке, от ее напитка почти ничего не осталось кроме льда. Я допивала третий бокал вина за последние четыре часа, но ни Эрик, ни его мама больше ничего не пили после ужина. Кристина переключилась на отвертки, и, хотя по ней трудно было сказать, что она пьяна, к этому моменту она должна была ощущать их воздействие при ходьбе. Она оставила нас, и вернулась с новой порцией, сев на место своей матери в качалку со стонущим вздохом.
— Пульт, — сказала она, щелкнув пальцами, и поймала пульт, когда Эрик кинул его в ее сторону. Кубики льда ударялись о пластиковый стакан, пока она переключала каналы.
— Не нравится мне с какой скоростью, ты глотаешь эти коктейли, — огрызнулся Эрик ленивым тоном.
— Ты что мой спонсор?
— Просто говорю.
— Ох, ну прости за то, что я вся на нервах. Или ты забыл, кто может заявиться в городе, в любой момент?