Однако Жёлтая всё равно не может не проконтролировать: это её долг — следить, чтобы всё было в порядке и на своих местах, чтобы первая колонизация у младшей сестры прошла удачно.
— Ты опять затребовала отчёты от своих Перидотов? — неодобрительно хмыкает Голубая. — Тебе не кажется, что мы должны научиться доверять Розовой?
— Ты же не доверяешь Сапфирам охрану, а Топазам — предсказание будущего? — бормочет Жёлтая. — Просто я слежу за тем, чтобы всё было в порядке.
Лёгкое прикосновение к талии практически обжигает; Жёлтая дёргается, запоздало понимая, что это всего лишь ладонь Голубой, и её собственная рука зависает неподвижно над панелью управления.
— Голубая…
Та не слушает её: оплетает руками талию и прижимается к изгибу шеи, навязчиво льнёт сбоку, отчего у Жёлтой начинает дрожать рука.
— Что случилось? — она едва находит в себе силы на разговоры: что за муха укусила Голубую?
— Я заметила, что это самый эффективный способ заставить тебя слушаться, — её ухмылка ощущается кожей.
— Прекрати, ты говоришь так, словно я — несмышлёный самоцвет.
— Сейчас очень похоже на то. Оставь Землю нам с Розовой, передохни немного.
Шёпот Голубой струится прямо в голову, а губы практически касаются ушной раковины. Жёлтая прикрывает глаза, выключая панель управления, и резким движением подхватывает сестру, закидывая её себе на плечо.
— Вы напросились, миледи, — игриво произносит она, удерживая рыпающуюся Голубую.
— Ты же меня уронишь!.. — хохочет та в ответ и слабо бьёт кулаком по сестринской спине. — Отпусти, Жёлтая!
— Нет-нет, миледи, вы именно что напросились, — продолжает Жёлтая назидательным тоном, неся добычу к себе в покои. Жемчужина со всех ног бежит следом, спеша открыть дверь перед своим занятым Алмазом, и покорно остаётся ждать в коридоре.
Голубая коротко вскрикивает, когда Жёлтая роняет её на кровать и ложится сверху.
— Всё, миледи, это ваше наказание — лежать со мной как минимум три часа.
— Если в эти три часа ты не будешь строить планов на несчастную Землю, то я согласна, — улыбается она, зарываясь пальцами в короткую причёску Жёлтой.
Её улыбка пьянит и лишает возможности критически думать, оценивать ситуацию вокруг. Жемчужина впервые задыхается в эмоциях, не чувствуя, где они принадлежат ей, а где — её дорогому Алмазу.
Она едва уговаривает хозяйку уйти и не светиться в Детском саду, потому что Жемчужина рядом с Розовым Кварцем смотрится странно, а уйти сама она не посмеет.
Алмаз безумно счастлива, Алмаз веселится — и всё это благодаря ей, только ей. Она бездумно предлагает осмотреть колонию за пределами Детского сада, потому что на лице Розовой вновь скользит печаль из-за того, что они уже уходят.
Органическая жизнь радует правительницу ещё сильнее: она кропотливо оглядывает каждый листик на дереве, бегает за бабочками, даже срывает цветок и дарит его своей Жемчужине, которая в этот момент бесконечно жалеет, что органическая жизнь недолговечна, потому что этот подарок она готова хранить до скончания веков.
Алмаз наблюдает за рыбами, птицами, любуется пасущимися неподалёку животными и без конца повторяет, какая же у неё умная Жемчужина, для которой такие слова словно мёд на душу.
День на Земле практически подходит к концу, когда они видят на другом берегу разумную органическую жизнь — созданий, почти идеально похожих на их физическую форму. Розовый Алмаз следит заворожённо за каждым их шагом, но они скрываются в лесу, прежде чем она успевает к ним подойти.
— Нам нужно идти, мой Алмаз, — оповещает Жемчуг, и Розовая нехотя идёт за ней. Настроение хозяйки столь переменчивое, столь непредсказуемое, что она решается наконец спросить:
— Что-то не так, мой Алмаз?
Розовые глаза выглядят потухшими, ещё более печальными, чем в начале дня, и Жемчужина заранее корит себя в несуществующих грехах: опять что-то не так, она опять не знает, что…
— Вы выглядите… обеспокоенной.
— Жизнь… — шепчет Алмаз. — Вся эта жизнь, что здесь есть, именно она возникла из ниоткуда.
Жемчужина сглатывает и замирает неподвижной статуей, готовая внимать каждому слову госпожи.
— Я видела эту жизнь за толстым слоем стекла и никогда не придавала ей значения… Эта планета… — Розовая смотрит на свою Жемчужину, — не переживёт моего вторжения. Всё будет разрушено.
— Но будет построено новое!..
— Новое, исходящее из сухих расчётов и данных, — сжимает кулаки Алмаз. — Оно не живое. Оно не такое, как это! Мы не создаём жизнь из ничего… — розовые глаза оглядывают пышные леса и огромные горы, мелькающие вдали. — Мы отбираем эту жизнь, оставляя после себя пустоту.
— П-простите, м-мой Алмаз, мне не следовало приводить вас в такое место!..
— Нет, — слабо улыбается она. — Мне нужно было это увидеть. Спасибо тебе.
====== Часть 8 ======
Голубая радостно приветствует младшую сестру, даже ворошит её причёску, интересуясь делами в Детском саду, на что получает весьма невнятный ответ.
— Да, там… хорошо всё…
— Видела появление первых самоцветов? — искренне интересуется Голубая, подходя к консоли управления. — Ты грезила об этом с самого основания колонии. Жемчуг, покажи мне состояние Детского сада Альфа.
— Да, мой Алмаз.
— Голубая… — робко начинает Розовая, глядя на сестру. — А можно у тебя спросить кое-что?
— Хм? Конечно, милая. Всё, что угодно. Следующий сектор, Жемчуг.
Розовая едва открывает рот, чтобы что-то сказать, но не может произнести ни слова. Как ей… верно донести свою мысль до Голубой? Поймёт ли та её? С другой стороны, не к Жёлтой же ей идти…
— Голубая, а тебе нравится органическая жизнь? — Розовая решается начать издалека.
— Она довольно забавная, — легкомысленно отзывается Алмаз, чьё внимание полностью уделено просмотру Детского сада. — Меня ужасает хрупкость органических созданий. Их жизнь может оборваться в мгновение ока; я просто не понимаю, как они выживают. Оу, — Голубую внезапно озаряет догадка. Она оборачивается к Розовой, присаживается около неё и заинтересованно спрашивает:
— Тебе опять понравились местные зверушки? Хочешь ещё один Зоопарк? В последние столетия ты так хорошо себя вела, никто не будет против.
— Н-нет! — Розовая активно машет руками в знак протеста. — Просто… ты не замечала, что органическая жизнь… ну очень интересная?
— Да, я ведь уже говорила, — непонимающе хмурится Голубая. — К чему ты клонишь?
— Я к тому… что… — из головы мигом выветриваются все мысли; слова «Я не хочу уничтожать эту планету» звучат так легко, но их так трудно произнести, так трудно обосновать, почему.
Розовая Жемчужина обеспокоенно косится на свой Алмаз, бессильно сжимает кулаки и решает вмешаться.
— Я очень извиняюсь, Голубой Алмаз, — кланяется она, подходя ближе, и сразу же чувствует откровенное недовольство Голубой, — за то, что вмешиваюсь в ваш разговор, но мой Алмаз хотела спросить: не планируете ли вы построить Зоопарк размером с целую планету?
Розовая ошарашенно смотрит на свою прислужницу, прикусившую от напряжения губу. Голубая переводит недоумевающий взгляд от одной к другой, не зная, с чего ей начать: с разъяснений неподобающего поведения Жемчуг или неправильности самой идеи столь колоссального Зоопарка.
— Не злись на мою Жемчужину! — Розовая хватает подчинённую за руку, притягивая к себе поближе. — Она права; просто я не знала, как сформулировать, и она решила… сказала это за меня… помогла мне…
— Она должна была стоять молча и ждать твоего приказа, а не влезать в наш разговор так бесцеремонно, — фыркает Голубая, скептически осматривая провинившуюся. — Ты — Алмаз. Как ты можешь позволять своим самоцветам такую вольность?
Розовая покаянно опускает голову, крепче сжимая чужую тощую ладонь, и молча выслушивает очередную нотацию. Жемчуг синеет до кончиков ушей, осознавая в полной мере, какую глупость она совершила.