Розовая не любит, когда её боятся подчинённые. Ей нравится порой смеяться вместе с Жемчужиной над тем, как легко они дурят Агатов, у которых прямо на камне, видимо, записано: «Выполнять любую прихоть Алмаза, чего бы это ни стоило», но всё равно она старалась избегать подобных… поклонений своему лику. Это и смущало, и ставило в неловкое положение. В данном плане Розовая очень любила Аметистов: лёгкие в понимании, дружелюбные и не такие напряжённые, если видят, что Алмаз к ним добра.
— Мы получили довольно много дефектных самоцветов из Детского сада Бета, — продолжает тем временем Агат. — Это большая досада для нас, однако эта Яшма, — она кланяется и указывает обеими руками на подчинённую, — вышла безупречной. Она будет незаменима в борьбе против повстанцев, и я поспешила представить её лично вам, мой Алмаз, на случай, если вы сочтёте её достойной войти в вашу свиту в будущем.
Яшма сглатывает, и руки у неё едва заметно подрагивают, когда Розовая щурится, вглядываясь в неё получше. Алмаз спрыгивает со своего места и подходит ближе, задумчиво обходя новый самоцвет и подмечая, что она… действительно идеальна. Настолько идеальна, что понравилась бы даже Жёлтой с её завышенными требованиями.
— Яшма, значит…
— Д-да, мой Алмаз! — немедленно отзывается Яшма. — Мой номер…
— Мне не нужен номер, — слабо улыбается Розовая, останавливаясь прямо перед ней. — Я и так запомню тебя как идеальную Яшму.
— Благодарю, мой Алмаз, это большая честь…
Оранжевые глаза смотрят на неё с неподдельным восхищением, и страха в них заметно поубавилось, что не может не радовать Розовую. Она протягивает вперёд руку, на которую Яшма смотрит с явным недоумением.
— Вставай, — смеётся Алмаз. — И не бойся меня. В чём смысл бояться своего Алмаза?
Яшма не знает ответ, да и отвечать на этот вопрос не желает. Ей несколько дней отроду, она только-только узнала, зачем её вообще создали. Розовый Алмаз улыбается по-прежнему, глядя на неё, и Аметисты, стоящие позади, добродушно фыркают. Она помнит, как они успокаивали её, говорили, что их Алмаз куда добрее других правительниц, что им повезло.
Она неуверенно протягивает руку навстречу Розовой, и та, усмехнувшись, помогает ей подняться.
— Только ни слова другим Алмазам, ладно? — подмигивает она своим самоцветам. — За фамильярное обращение с вами меня отругают.
Аметисты прыскают со смеху, уголки губ Агата невольно приподнимаются, а Яшма с восторгом смотрит на свой Алмаз и в полной мере осознаёт слова Аметистов.
«Самая добрая и са-а-амая лучшая правительница Родного мира, клянусь тебе!»
Самая лучшая — это точно. Впервые со дня своего появления она улыбается.
Каждая жизнь прекрасна по-своему, и Розовая категорически против умышленных расколов самоцветов. Она говорит об этом как Алмаз, она повторяет это как Роза Кварц и твёрдо стоит на своём, но война затягивается, и несогласных появляется всё больше.
Висмут, сияя от самовлюблённой гордости, зовёт Розу за собой, обещает показать «нечто совершенно грандиозное». Она твердит без конца, что именно это оружие положит конец всей войне, что только с ним возможна победа, но в розовых глазах — лишь чистейший ужас от одного вида Раскалывателя.
— Это оружие раздробит в крошку даже Алмаз! — хвалится Висмут, словно не замечая реакции лидера. — Просто подумай об этом, Роза. Один удар — и наших проблем как не бывало! Тирания Родного мира идёт в первую очередь от правительниц, — на её лице расцветает злобный оскал. — Мы не остановимся на Розовом Алмазе, Роза.
Всё зашло слишком далеко, и Розовая понимает это всё отчётливее.
— Мы освободим Землю, а затем и всех самоцветов Родного мира.
Сейчас эта идея только в голове Висмут, но ведь за ней придут другие. Всё новые и новые самоцветы захотят расколоть своих сородичей, и ради чего?
— Ты ведь никому не рассказала о Раскалывателе, верно, Висмут? — тихо спрашивает Роза, подойдя поближе.
— Нет, — ухмыляется та, будучи чересчур ослеплена своим творением. — Я решила, что правильно будет сначала показать это те…
Роза ловит голый самоцвет одной рукой и крепко сжимает меч другой. Ей впервые так страшно, но не за себя: перед глазами почему-то сияют голубые и жёлтые осколки любимых сестёр, которых так страстно желала расколоть Висмут.
====== Часть 13 ======
Запутанный клубок её двойной игры разматывается, образуя петлю на шее, сжимающую свои стальные тиски так сильно, что даже слабый вдох сделать проблематично. Роза с сожалением сообщает Кристальным самоцветам, что наткнулась на вражескую засаду вместе с Висмут, которая пожертвовала собой, чтобы она могла спастись. Мысленно она умоляет хоть кого-то усомниться в её словах, потому что столь наглая ложь отравляет изнутри, взывает к слишком активной совести, ехидно напоминающей, что всё происходящее — её и только её вина.
Но верят все. Даже Жемчужина. И все хотят отомстить.
Розовая стоит поодаль от своих сестёр, которые так же теряли терпение, и перед её глазами только тысячи разбитых самоцветов, а до ушей доносится лишь приглушённый голос Жёлтой:
— Нам понадобятся твои Лазуриты, Голубая. Будем действовать глобально.
Розовая смотрит на них из-под ресниц и стоит мрачнее тучи, из-за чего Голубая спешит её приободрить:
— Мы обязательно закончим твою колонию, милая, — и улыбается одной из своих тёплых улыбок, но её это впервые не радует.
«Я зашла слишком далеко… — мелькают в голове предательские мысли. — Нужно прекратить это…»
— Ты хочешь начать терраформирование сейчас? — переспрашивает Голубая у Жёлтой. — Но мы ведь потеряем ресурсы.
— Начнём с тех мест, где их осталось мало. Раз эти самоцветы так любят эту дрянную планетку, то мигом выскочат из своих нор, когда мы начнём её разрушать.
Терпение трещит по швам. Всё это не только её вина. Всё это — результат равнодушия её сестёр!
— Почему бы просто не отдать эту планету им?! — кричит Розовая, злобно уставившись на Алмазов. — Почему?! Я ведь говорила, что не против! Вы разве ещё не поняли? А если жертв будет больше? Если Роза Кварц осмелеет и захочет расколоть нас?!
Жёлтая с Голубой выразительно переглядываются, и Розовой даже не нужно быть такой же предсказательницей, как Сапфир, чтобы понять, что сейчас её ждёт очередная нотация. К её удивлению, не от Жёлтой.
— Ты ведь этого хотела, — изрекает Голубая ледяным тоном, подходя ближе и наклоняясь к ней. — Ты умоляла нас о собственной колонии, а теперь ты хочешь отдать её? Сначала ты просто отказалась от колонии, затем начала говорить что-то про органическую жизнь, а теперь ты желаешь подарить её каким-то Кристальным самоцветам, — голос Голубой становится громче, и Розовая опускает голову, не желая видеть её осуждающих глаз. — Мы устали от твоих капризов, Розовая! Эта Роза Кварц не способна причинить тебе вреда. Тебя вообще не должны волновать непослушные самоцветы.
Едва Розовая собирается возразить, как Голубая останавливает её повелительным окриком:
— Достаточно!
Слышится громкий вздох, и холодные пальцы мягко приподнимают голову Розовой за подбородок.
— Пойми, милая, ты — Алмаз. Все на этой планете смотрят на тебя, и даже делать ничего не нужно, — добавляет Голубая немного весело. — Просто улыбайся и маши. Это твой первый опыт колонизации, поэтому некоторые самоцветы могут не воспринимать тебя всерьёз, но это не такая большая проблема, как кажется. Покажи своим самоцветам, что ты не в восторге от этого восстания. Заставь восставших вспомнить, для чего они были созданы. Пока ты будешь править, мы завершим эту колонию.
Жёлтая долго вглядывается в экран, на котором отражается описание самоцвета Розы Кварц, и задумчиво потирает подбородок. Она приказала найти нору, из которой вышел лидер повстанцев, однако на предполагаемом месте её расположения зияла огромная дыра, — словно кто-то не хотел, чтобы эту нору увидели, и чуть не разнёс скалу вдребезги.
Она знает не так много способов нанести такие повреждения. На стороне повстанцев есть Висмуты, которые могли построить машину нужной мощности, или, возможно, вместе слились несколько Аметистов, но к чему такие старания ради простой норы?