— Я всегда хотела вынести ей приговор самолично, — вновь опускает голову Голубая.
Причина, по которой Жёлтая не накричала на Аквамарин, заключалась лишь в том, что Роза Кварц нужна её сестре.
====== Часть 27 ======
Циркон служит Голубому Алмазу уже на протяжении четырёх тысячелетий, и, следует признать, её работа была не из лёгких. В какие-то моменты она даже завидовала несмышлёным Кварцам или Рубинам: всё, что им нужно делать, — махать кулаками, ничего сложного.
Родной мир изначально настроен к преступницам отрицательно; её же задача — оправдать, доказать, что в произошедшем нет их вины.
Как оправдать Розу Кварц, которая расколола одну из Алмазов, Циркон не знала. Не имела ни малейшего понятия. Не понимала, зачем вообще этот суд проводить. Ей даже времени толком не дали!
— Это неслыханно! — ругается она себе под нос, заходя в камеру к заключённой. — Четыре тысячи лет безупречной службы в суде, тысячи выигранных дел, и что в награду?! Да я самая невезучая Циркон в Галактике!.. — Циркон прерывается, глядя на единственное находящееся в комнате создание помимо неё. Это точно самоцвет?
— Стоп, вы ведь… — пару раз оглядывается, убеждаясь, что кроме них здесь никого нет, и неверяще произносит: — Роза Кварц?
— Да…
— Серьёзно? — недоверчиво морщится Циркон.
— Это… долгая история.
— У меня нет на неё времени, — раздражённо говорит адвокатесса, раскрывая перед собой ещё больше экранов. — На подготовку твоего слушания есть всего пара минут! Хотя кого я обманываю, это же безнадёжно… О гибели Розового Алмаза мы все давно наслышаны! Я просто не могу поверить всем этим материалам! Разбита собственным солдатом… да ещё и при всей свите! — она снова бросает взгляд на свою подзащитную. От увиденного даже садится на корточки и обхватывает в отчаянии голову. — Да ещё и этот нелепый вид, в котором вы кажетесь ещё более виновной!
Подзащитная, как ни странно, лишь разводит руки и соглашается:
— И ладно, потому что так и есть!
— Что?! Не говорите так, особенно когда будете там!
— Буду где? Что там случится?!
Циркон всё больше теряет самообладание. У этой Розы Кварц мозги отшибло или она засиделась на своей Земле дольше положенного?
— Ну а что, по-вашему, должно случиться, Роза Кварц?! Как только эта дверь откроется, вы предстанете перед судом! И это самый неблагожелательный суд на моей памяти, а я, поверьте, повидала!.. — характерное шипение открывшейся двери звучит для Циркон подобно смертному приговору. И ей, и её подзащитной.
Никогда прежде суд не был для Голубой столь волнительным событием. Она ходит из угла в угол, покусывает фалангу пальца и не понимает, почему они не сделали этого раньше. Почему послушали Белую и не полетели на Землю за камнем Розы Кварц.
Ей даже не нужно читать материалы дела — она знает их наизусть. Голубая собирала информацию по крупицам, пытаясь восстановить цельную картину, но в самом её центре по-прежнему зияла огромная чёрная дыра.
Почему она не полетела на Землю самолично? Почему, почему, почему?!
— Так и знала, что ты не найдёшь себе места перед заседанием, — раздаётся голос Жёлтой, которая тут же ловит жалостливо-потерянный взгляд лазурных глаз.
— Всё в порядке.
— Иди сюда, — и притягивает сестру к себе за талию, позволяя положить голову на плечо. — Я тоже буду присутствовать на заседании. Жемчужины, объявите начало.
— Ещё слишком рано, — вяло пытается возразить Голубая. — Защита не успела подготовиться.
Поздно. Раз Жемчужины ушли, значит, через несколько секунд их выход.
— Всё, что нам нужно от этого заседания, — раскол Розы Кварц, — шепчет Жёлтая на ухо Голубой и ласково пропускает её волосы сквозь пальцы. — Надеюсь, ты со мной согласна.
Голубая не успевает ответить: пол под ними сияет ярким светом, а Жёлтая спешит сложить руки перед собой — старается не показывать перед подчинёнными их близких отношений с сестрой. Подсознательно понимает, что за такое они обе получат от Белой.
Голубая, однако, головы с её плеча не убирает даже во время телепортации и лениво выпрямляется, лишь оказавшись в здании суда.
— Где же подсудимая? — хмурится она, оглядывая помещение.
— И это — Роза Кварц? — брезгливо морщится Жёлтая, глядя на предполагаемого лидера восстания. — Смотрите, какую отвратительную форму она приняла! К чему нам суд? Надо разбить её только за неподобающий вид!
— Нет, — твёрдо звучит голос Голубой, который звучит всё мрачнее. — Я хочу услышать её оправдания. Хочу знать, какого наказания она от нас ожидает, потому что я сделаю намного хуже.
— Как хочешь. Тогда давайте не будем мешкать!
Как давно она сидела на суде подле Голубой? Жёлтая уже и не помнит. Всё меньше и меньше дел требовали её личного присутствия — Голубая справлялась одна.
Во время болтовни своей Циркон она начала вспоминать, за что так не любит суды. Слишком много бесполезной информации и лести. Слишком много мороки. Плюс дополнительные свидетели, показания, бла-бла-бла…
— Вы всё слышали, — самодовольно заканчивает Циркон. — Роза Кварц виновна, и это, — она указывает на подсудимую, — Роза Кварц.
— Что ж, убедительно, — хлопает в ладоши Жёлтая, радуясь, что маленький кошмар может сейчас закончиться. — Оглашаем приговор?
— Не сейчас, — остужает её пыл Голубая. — Ещё не выступила защита.
Жёлтая недовольно фыркает, скрещивая руки на груди. Она пришла сюда только ради Голубой, но всё это потеряло смысл, стоило им увидеть нелепую форму Розы Кварц. Просто омерзительно. Вот это раскололо Розовую?!
— Ну, что ж… — неуверенно начинает Голубой Циркон, — до того, как я начну свою хорошо продуманную защиту, я хочу напомнить суду, что Роза Кварц явилась… по собственной воле…
— Суд всё помнит, — зевает Жёлтая. — И суду это безразлично.
— Эм… конечно! невиновность! Слово «невиновный» имеет много разных значений…
Видимо, происходящий фарс наскучил не только ей, раз даже подсудимая вскочила на ноги и закричала:
— Я виновен!
— Чт… что, стой! — машет руками Циркон, которую прерывает стальной голос Голубой:
— Нет. Я хочу выслушать, что она может сказать.
Вблизи Роза Кварц выглядит ещё хуже.
— Укажите ваше имя для протокола, пожалуйста.
Жёлтая успокаивает себя мыслью, что после этого суда Голубой будет легче. Возможно, она даже не захочет сидеть в своей комнате в одиночестве.
— Я… я Роза Кварц, — подсудимая обнажает свой камень. — И я виновен.
Всё-таки складывалось впечатление, что она самозванка, но камень точно такой же, какой Алмазы видели в редких отчётах по Розе Кварц. Эта преступница пошла на худшее преступление в истории Родного мира, и даже более того — скрывалась от них шесть тысяч лет.
— Всё, в чём вы меня обвиняете, сделал я. Я виновен. Простите.
То, что сейчас Роза Кварц вот так стоит перед ними и раскаивается, выглядит неправдоподобно. Так не бывает. Самоцветы не меняются.
— Я приму любое ваше наказание, только отпустите его, — Роза указывает на человека, которого Жёлтый Циркон вызвала на суд в качестве доказательства, — и оставьте Землю в покое.
Может, Розе память отшибло или ещё чего приключилось, Жёлтой плевать. Шесть тысяч лет назад гибель Розовой вывела её из себя, однако она практически забыла об этом. Если же не забудет она, то Голубая не забудет и подавно, а кто-то должен двигаться вперёд.
Кто-то из них должен был забыть о трагедии и идти дальше.
— Вполне чистосердечно, — усмехается она и обращается к Голубой. — Приступим к расколу?
Та, впрочем, успокаиваться на одном расколе не собиралась. Тоже заподозрила неладное.
— Как? — требовательно спрашивает Голубая. — Как ты это сделала? Как ты расколола… — и встаёт со своего трона, подходит к подсудимой: — Розовый Алмаз?
— Эм… ну… это было на Земле перед паланкином Розового Алмаза. Я, наверное, такой: «Стоп!», — Голубая непонимающе хмурится, слушая преступницу. — А она такая: «Нет!», и мы сражались… наверное. И она, наверно, делала всякие классные движения… и я тоже показывал класс: пара ударов в прыжке и всё такое… Но, скорее всего, мне было тяжело решиться разбить её. Я точно плакал. Наверное, мне пришлось воспользоваться Раскалывателем…