1) В действительности израильтяне не уничтожили народы, населявшие Ханаанскую землю, а сумели заселить местности, оставшиеся свободными — горы и степь, в то время как хананеи плотно осели в небольших городах-государствах. Об этом написана вся первая глава книги Судей.
2) В самых древних текстах, в которых говорится о будущих завоеваниях, Бог не приказывает уничтожить хананеев, а берется Сам прогнать их:
«Когда пойдет пред тобою Ангел Мой, и поведет тебя к Аморреям…, и истреблю их: то не поклоняйся богам их, и не служи им…
Ужас мой пошлю пред тобою, и в смущение приведу всякий народ, к которому ты придешь… Пошлю пред тобою шершней, и они погонят от лица твоего Евсеев, Хананеев и Хеттеев. Не выгоню их от лица твоего в один год, чтобы земля не сделалась пуста и не умножились против тебя дикие звери.
Мало-помалу буду прогонять их от тебя, доколе ты не размножишься и не возьмешь во владение земли сей…
Предам в руки ваши жителей сей страны и прогоню их от лица твоего. Не заключай союза ни с ними, ни с богами их» (Исх 23, 23.27–31).
Об этом же говорится в параллельном, по сути, отрывке из книги Исход 34, 11–16, причем в стихе 16 содержится следующее дополнение:
«Не бери из дочерей их жен сынам своим, дабы дочери их, блудодействуя вслед богов своих, не ввели и сынов твоих в блужение вслед богов своих».
Итак, главное здесь — забота о том, чтобы избежать религиозной преемственности по отношению к верованиям туземных народностей или смешения с ними, в то время как народности эти будут малопомалу исчезать под воздействием причин, раскрывающихся в образах ангела, шершней, и наконец, Самого Бога, изгоняющего их.
3) В тех местах Второзакония (7, 1–2, 16–24), где как будто содержится приказ истребить хананеев и применить к ним «херем» («предай их заклятию и не щади их»), мы замечаем такую литературную особенность: это переиначенные или просто воспроизведенные выражения из 23 главы книги Исход, приводившиеся выше, в которых в строки о шершнях и о том, как туземные народы будут изгоняться мало-помалу, и т. д. вклинивается приказ истребить их. Стало быть, это не что иное как позднейшее осмысление событий. Дело в том, что в эпоху, когда создавались эти главы Второзакония (VII–VI вв. до Р. X.), подобный приказ уже не соответствовал исторической ситуации [280]. Туземные народности к этому времени отошли к границам территории, обжитой Израилем; других покорил Давид; третьи были Израилем просто поглощены. Конечно, не обходилось без вооруженных стычек, и Израиль, стихийно, по необходимости или по иным причинам, также способствовал созданию такой ситуации. С позиции Второзакония то, что осуществилось, было волей Господа.
Мы здесь вновь имеем дело с несовершенством языка: то, что Бог лишь попускает или то, что каким-то образом входит в Его провиденциальный Замысел, представляется как нечто желаемое или даже предписываемое Богом (см. пар. 84).
С точки зрения Девтеронома, т. е. последнего составителя Второзакония, который применил его принципы для религиозного истолкования книг Иисуса Навина, Судей, Царств, то, что израильтяне не слишком рьяно противостояли хананеям, терпимо относились к их соседству, связано с религиозным синкретизмом, который явился следствием завоеваний и признания хананейских верований, лежащего в основе всех бед Израиля.
Вот почему составитель Второзакония убежден, что Израиль обязан был уничтожить эти народы.
4) Действительно, в главе 7 содержится приказ Божий, «херем», но в остальном Второзаконие, как и Исход, ограничивается тем, что предоставляет Самому Господу воздать врагам по заслугам. В стихе 9, 3 эти два подхода сближаются: «Господь, Бог твой, идет пред тобою, как огонь поядающий; Он будет истреблять их скоро, как говорил тебе Господь».
А вот в прекрасном стихе 9, 5 иной смысловой оттенок: «Не за праведность твою и не за правоту сердца твоего ищешь ты наследовать землю их, но за нечестие народов сих Господь, Бог твой, изгоняет их от лица твоего, и дабы исполнить слово, которым клялся Господь отцам твоим Аврааму, Исааку и Иакову».
5) В заключение нужно сказать, что израильские завоеватели могли в каких-то случаях прибегать к «херему» как к религиозному обычаю соседних народов (в сущности, это означало, что они отказывались брать добычу, т. е. извлекать материальную выгоду из победы), но происходило это нерегулярно.
В целом же завоеватели были настроены значительно более миролюбиво, чем и заслужили впоследствии суровое порицание Девтеронома.
Только в эту позднейшую эпоху далекие по времени события были истолкованы, как выполнение приказа Господня.
280
R. de Vaux, Le Istituzioni dell'Antico Testamento, Marietti, Torino, 1964, p. 262. Заметим, что «священная война» в древнем Израиле не была войной религиозной. Народ сражался за выживание, а не за своего Бога; наоборот, это Бог сражался за свой народ.