В этих гипотезах и теориях слишком много темных мест для того, чтобы неспециалист мог принять эволюционизм в том виде, в каком он представлен во многих научно-популярных изданиях [85]. Есть слишком много тайн, окружающих возникновение жизни и человека, которые не в состоянии объяснить или просто не берутся объяснять авторы различных эволюционных гипотез. Но, какова бы ни была научная ценность эволюционной гипотезы, спросим себя: имеют ли право богословы и экзегеты запрещать учеиым идти этим путем? Да, если из Откровения ясен способ, каким действовал Бог, создавая тело человека; нет, если в Откровении такой ясности не существует. Следующий параграф как раз и призван показать, что Св. Писание не дает нам такой твердой уверенности [86].
31. Спрашивается, должно ли, опираясь на данные Библии, отвергать эволюционную гипотезу; не окажется ли то, что теоретически возможно, неложным в свете данных Откровения? Ответ зависит от того, как мы проведем в священном тексте границу между способом утверждения и утверждаемой реальностью. Каково намерение боговдохновенного автора? Имеет ли он в виду, что тело первого человека было взято прямо из земли (мы сказали бы, из неорганической материи), или же он хочет сказать, что человек был сотворен из двух элементов — материального, образованного из прежде существовавшей материи, и другого, не существовавшего раньше, исходящего от Бога (мы сказали бы — духовного начала)?
Согласно первому толкованию, священнописатель недвусмысленно высказывается о способе сотворения человека; второе оставляет способ без внимания и ограничивается фактом сотворения и результатом акта творения. Первое толкование исключает эволюционизм, второе не исключает эволюционизма, если он допускает божественное вмешательство.
Многие сразу отдали предпочтение первому варианту. Те, кто придерживаются такого толкования, доказывают тем самым, что обладают практическим складом ума. Если — рассуждают они — данные науки еще неточны, если речь идет пока только о гипотезе, зачем отвергать прямой смысл Писания из любви к недоказанной гипотезе?
Но и гипотезу надо принимать во внимание, в особенности когда, как в случае с эволюцией, она имеет немалое число сторонников. Потому экзегеты должны видеть в ней серьезный повод для пересмотра своих позиций, чтобы попытаться с точностью определить намерение боговдохновенного автора, не удовлетворяясь смыслом, который может показаться «прямым» нам, позднейшим читателям.
Итак, если мы внимательно изучим текст рассказа о сотворении человека, то придем к следующим наблюдениям:
1) В этом рассказе, как мы видели, дела следуют друг за другом в порядке психологическом и дидактическом. Потребностями дидактического характера объясняется и разделение акта сотворения человека на два последовательных момента: сначала тело, потом душа. Никто не будет утверждать, что Бог сначала сделал статую или нечто подобное трупу, чтобы затем дать ему жизнь. Даже сторонники прямого смысла не доводят до такой степени явный антропоморфизм ситуации. Но никто также не станет отрицать, что такое разделение на два момента весьма уместно для того, чтобы внушить младенческим умам понимание различия между телом и той жизненной первоосновой, которую мы называем душой. Так вот, это существо, в воспитательных целях представленное в первый момент безжизненным, чем же будет оно, если не чистой материей, «прахом земным»? Как еще мог выразить свою мысль боговдохновенный автор? И все-таки мы имеем дело со способом выражения божественного действия и остаемся в литературной плоскости, не переходя в объективную плоскость самого способа действия Бога.
85
Счастливое исключение: N. Albessard, Da dove viene l'umanità, MEB, Torino, 1974 ясно излагает еще остающиеся гипотетические аспекты и трудности.
86
Этот вопрос горячо обсуждался и с философской точки зрения. Был поставлен вопрос, не противоречит ли эволюционное объяснение происхождения человека некоторым очевидным истинам. Христианская философия не может допустить, что человек во всей полноте, включая духовную ипостась, мог произойти от животных. В самом деле, чисто материальные силы не могут дать начало духу. Если ограничить проблему только происхождением человеческого тела, то нет оснований утверждать, что в этом не могли принимать участие организмы низших животных. С точки зрения философии нельзя отвергать гипотезу, что тело является результатом целесообразной и теистской эволюции, стремящейся посредством силы, вложенной Богом в низших животных, производить существа, все более приближающиеся к человеку, и наконец, в свое время, и само человеческое тело. В таком случае пропасть, отделяющая животное от человека, была бы преодолена силой Божьей, от которой и исходит непосредственно сотворение духовного начала. Напомним в связи с этим о получившей широчайшее распространение, в частности, в Италии, атеистической и материалистической теории J. Monod, II caso e la necessita, Mondadori, Milano, 4a ed., 1971, и об ответе со стороны католиков, который дали M. Oraison, Il caso e la vita, S. E. I., Torino, 1971 и V. Marcozzi, Caso e finalità. Massimo, Milano 1976. Популярное изложение соответствующей проблематики см. в кн. G. В. Guzzetti, Le origini. Scienza, Filosofia, Teologia, Elle Di Ci, Torino-Leumann 1983.