— Денис? — имя само всплыло из глубин памяти.
— Он самый! — мужчина расплылся в улыбке. — А я смотрю — ты, не ты... Тебя и не узнать.
— Тебя тоже.
Встреча обрадовала только на мгновение. Слишком болезненны оказались воспоминания. И слишком большая разница. Рядом с Денисом Ира почувствовала ущербность: несмотря на кажущуюся демократичность одежды, одевался он не с рынка. Опытный взгляд продавца сразу определил качество вещей. Джинсы — фирменные, рубашка идеального кроя, такие не продают в магазинчиках «Все по 500». Стало стыдно.
— Извини. Мне работать надо, — она указала на пустую полку холодильника и выхватила из тележки упаковку.
Двадцать стеклянных бутылок на картонном поддоне. Восемнадцать килограмм. Донести до холодильника, вспороть целлофан...
Денис ловко перехватил ношу:
— Давай помогу. Как ты ту тяжесть таскаешь?
— Работа. Спасибо, на дальше я сама...
Она старалась не произносить его имя вслух. Боялась, что это всколыхнет воспоминания о детстве, и жизнь станет совсем невыносимой.
Но Денис не уходил. Стоял и смотрел, как она расставляет бутылки, выкладывает печенье, развешивает на специальных крючках упаковки мармелада и рыбы... Его взгляд как будто сгущал воздух, движения замедлялись и двигаться становилось тяжело, словно под водой.
На смену стыду пришло раздражение. Почему он он задерживается? Неужели не понимает, что мешает? Проход между стеллажами узкий, тележка едва проезжает... А надо успеть так много!
— Ира, а ты с кем из наших общаешься? На встречи ходишь?
— Нет.
Света каждый год приглашает. Но... идти слишком стыдно. Почти все одноклассники чего-то добились в жизни, вон, тот же Денис. А она...
— Почему? Мне вот хочется увидеться со всеми, а...
— Денис, прости, мне работать надо.
Ирина потянула опустевшую тележку. Денис посторонился, пропуская.
На складе — высокие, до самого потолка, полки. На верхних — коробки с чипсами и упаковки стеклянных бутылок и банок — они занимают немного места и, несмотря на вес, компактные. Легче снимать.
Правда, для стремянки места на складе не нашлось: даже на полу стоял товар: квас, пиво, минералка. Между пирамидами упаковок оставалось мало места, даже тележку не завезти — приходилось таскать на руках. Запрыгивать по коробкам наверх, осторожно снимать, нести к тележке... И все скорей-скорей, чтобы в торговом зале не успели опустеть полки.
Через час здесь станет просторнее — товар разойдется, будет легче. А пока...
Ира выглянула в зал. Денис ушел. Облегчение накрыло полной, ноги подкосились. Это надо же было столкнуться лоб в лоб!
К счастью, времени на мысли о бывшем однокласснике не оставалось. Нагрузить, привезти, расставить... Поправить сбитый покупателями товар. Разложить мороженое на решетки... Открытый холодильник дышал холодом, остужая разгоряченное лицо.
— Ир, пойдем чаю попьем!
Поток посетителей схлынул. Теперь можно отдышаться. Ира вытащила стаканчик пломбира и показала кассиру. Та записала в тетрадку — пробьет позже, перед тем, как пересчитать выручку.
— Ира, ты идешь?
Кофе «три в одном» вприкуску с мороженым. Редкие часы затишья. Можно передохнуть и привести мысли в порядок.
— Надо завтра соус заказать, и сгущенку. Специи заканчиваются... И яйца. Одна коробка осталась.
Листок с необходимым с утра должен лечь на стол товароведу. Ире много раз предлагали эту должность, но она отказывалась: не хотела лишней ответственности.
К вечеру сил совсем не осталось. Ира доползла до подъезда и несколько минут стояла, вдыхая ночной воздух. Дневная жара сменилась прохладой и торопиться было некуда. Пара мгновений, когда можно просто остановиться и оглядеться вокруг.
Круглый фонарь подсвечивал крону липы изнутри. Темнота сжирала цвет, и листья казались почти черными. Только рядом с белым плафоном слегка отдавало зеленью. А вокруг суетились насекомые: роились мошки, вились комары, ночные бабочки кружились в пируэтах замысловатого танца... Им не было дела до людей.
На сон оставалось меньше четырех часов. И, набрав полную грудь ночного воздуха, Ира повернулась к двери. Тишину нарушило легкое пиликанье, которое почти сразу прервалось.
В квартиру она входила на цыпочках. Осторожно скинула туфли на плоской подошве, нащупала в темноте скважину. Тихо повернулся ключ, хорошо смазанные петли не издали ни звука.
Только оказавшись в комнате, Ира включила свет.
Стол с микроволновкой. Узкий шкаф. Холодильник. Зеркало на стене, под ним — тумбочка. За дверью скрывается вешалка. Места для самой хозяйки почти не осталось, но Ира не жаловалась: сюда она приходила только поспать. Над кроватью висела украшенная пышным синим бантом гитара.