Александр Филиппов
ТРУДНЫЙ ПУТЬ В БУДУЩЕЕ
(Афганские встречи, репортажи
и заметки разных лет)
Редакционная коллегия:
К. В. Малаховский (председатель), Л. Б. Алаев. Л. М. Белоусов,
А. Б. Давидсон, Н. Б. Зубков, Г. Г. Котовский,
Р. Г. Ланда, Н. А. Симония
Иллюстрации в книге
Н. БАРАТОВА и Л. МИРОНОВА
Ответственный редактор
Ю. В. ГАНКОВСКИЙ
Рецензент
В. А. ШУРЫГИН
© Главная редакция восточной литературы
издательства «Наука», 1989
Революционный Кабул
Афганистан. Он вошел в мою журналистскую жизнь давно — в середине шестидесятых годов. В те годы я работал региональным корреспондентом «Правды» в странах Южной Азии и Среднего Востока. Корреспондентский пункт находился в Пакистане, в Карачи. Отсюда я довольно часто и на длительное время выезжал в Афганистан. Получить визу было несложно. Афганское консульство выдавало ее без проволочек сразу же по предъявлении паспорта и корреспондентского удостоверения. Так было во времена правления короля Захир-шаха, так было и тогда, когда к власти пришел его двоюродный брат Мухаммад Дауд, провозгласивший в июле 1973 года Афганистан республикой.
В конце 1975 года я получил новое назначение, став корреспондентом «Правды» по странам Ближнего и Среднего Востока. Корпункт был в столице Турции Анкаре. Афганистан тоже входил в круг «моих» стран. Однако на первых порах выезжать туда не приходилось. Сменившие меня в Карачи Аркадий Масленников и Владилен Байков оперативно и со знанием дела освещали афганскую действительность, и надобности в моих поездках не было.
Помнится, было около двух часов дня 27 апреля 1978 года Анкарское радио, прервав обычные передачи, передало экстренное сообщение — в Кабуле произошел военный переворот. Командовал частями, выступившими против существующего режима, полковник ВВС Абдул Кадыр. Президент Дауд укрылся в бывшем королевском дворце.
Сообщения же западных агентств и радио были насыщены домыслами. В Афганистане, мол, идут кровопролитные бои между силами, оставшимися верными режиму, и повстанческими подразделениями. Говорилось, что Кабул, Герат, Кандагар и Мазари-Шариф объяты пожарами. Турецкая пресса воздерживалась от комментариев, но аккуратно перепечатывала информацию западных агентств.
Вскоре из Афганистана пришло официальное сообщение: в стране совершена революция. В Кабуле образован высший орган государственной власти — Революционный совет, который возглавил генеральный секретарь ЦК Народно-демократической партии Афганистана (НДПА) Нур Мухаммад Тараки, сформировано народное правительство и страна провозглашена Демократической Республикой Афганистан. В сообщении содержался также призыв к руководителям зарубежных средств массовой информации направить в Кабул корреспондентов, чтобы они могли воочию убедиться в том, что произошло в Афганистане, и объективно информировать международную общественность.
Признаться, я искренне завидовал правдисту В. Байкову, которому первым из советских газетчиков удалось попасть в революционный Кабул. В день восстания он находился в Исламабаде. Услышав по радио сообщение о событиях в Кабуле, он быстро оформил разрешение на выезд из Пакистана на редакционной машине и уже утром 28 апреля был на пограничном пункте Торхам. Но здесь произошла заминка. По распоряжению кабульских властей афганская граница была закрыта. Для въезда в страну требовалось специальное разрешение. Оно было получено лишь поздним вечером. Афганские танкисты, несшие охрану погранпункта, рекомендовали не трогаться в путь до следующего утра. Лишь утром 29 апреля, когда обстановка на дороге стала спокойнее, танкисты подняли шлагбаум. В тот же день наш собкор был в афганской столице и передал первую информацию в газету. Вслед за ним в Кабул из Тегерана на «газике», преодолев сотни километров опасных и сложных дорог, приехал известинец Ашраф Ахмедзянов.
Журналистское счастье улыбнулось и мне. В начале июня редакция предложила срочно вылететь в Кабул и подменить месяца на три Байкова, который возвращался в Пакистан.
Не теряя времени, я на следующее утро отправился в афганское посольство. Повертев мое корреспондентское удостоверение, дюжий турецкий полицейский, записав, кто я такой, разрешил войти. Двери кабинетов были закрыты. Казалось, здесь никого нет. Лишь в приемной консульского отдела я увидел молодого афганца. Я представился, сказал, что пришел за визой. Представился и афганский служащий. Он назвался Назимом, третьим секретарем посольства. В Анкаре всего две недели. Назим не стал скрывать, что он — член Народно-демократической партии Афганистана (НДПА).
— В посольстве я один, — сказал он, — наш посол и трое дипломатов, не признавшие новую власть, на днях уехали в Западную Германию. Меня перед этим они отправили в Стамбул, заявив, что необходимо получить представительские грузы, прибывшие из Афганистана. Обманули! В мое отсутствие они взяли визы в посольстве ФРГ, сняли в банке всю твердую валюту и улетели в Дюссельдорф. Со дня на день ожидаю двух товарищей из Кабула. Приедут — будет веселей и легче работать. Помолчав немного, он добавил: — Завидую вам. Побывать в такое время в Кабуле — ведь это же интересно! Афганистан порвал с прошлым, начинает жить по-новому. Пишите побольше о нас.
Назим проставил в паспорте въездную визу, скрепив се печатью даудовского режима, — новой печати в консульском отделе не было. На следующий день я вылетел в Стамбул местной линией, а там пересел на самолет афганской авиакомпании «Ариана», совершавший полеты из Лондона в Кабул. По пути в Афганистан самолет приземлился в тегеранском аэропорту, чтобы пополнить топливом баки. Предполагалось, что пробудем здесь не больше часа, а задержаться пришлось почти на сутки.
В чем дело? Тегеранские власти заявили, что экипаж самолета провозит оружие и наркотики. Под этим предлогом они осмотрели салоны самолета, обыскали все, что можно обыскать, — вплоть до сливного бачка в туалете. Затем они выгрузили багаж пассажиров и провели его досмотр. Ничего незаконного не было обнаружено. Тем не менее власти отказались дозаправить самолет горючим. Переговоры затянулись на часы. Но вот наконец самолет заправлен и разрешение на вылет дано.
Полтора часа полета, и мы над Кабулом, залитым ослепительным солнцем. С громадной высоты город, окруженный ледяными пиками Гиндукуша, невероятно красив. Панораму столицы рассекает узкая лента голубой реки, которая делит город на две части. Скользнув вдоль глинобитных строений, улиц и парков, река исчезает за городом, в темной пропасти скал, оставляя за собой радугу брызг.
Самолет делает крутой разворот и словно ныряет вниз, нацелившись на бетонную аэродромную полосу, зажатую с двух сторон горными кряжами. Через несколько минут он подруливает к отделанному белым мрамором зданию аэровокзала. Аэропорт сооружен при технико-экономическом содействии нашей страны, о чем напоминает мемориальная плита на фронтоне аэровокзала.
В открытые дверцы самолета врывается настоянный на горных травах свежий ветер. На борт поднимается пограничник, проверяет паспорта прибывших, а затем приглашает всех пройти в зал прилета, отгороженный от остальных помещений стеклянной перегородкой.