Машал рассказал, что любовь к искусству миниатюры ему привили отец и дед, тоже художники, занимавшиеся инкрустацией и резьбой по дереву. Спрашиваю, доводилось ли художнику посещать Советский Союз.
— Да, — отвечает он. — Навсегда останутся в памяти встречи с советскими деятелями искусства. Третьяковская галерея в Москве, ленинградский Эрмитаж, где собраны величайшие творения русских, советских и иностранных художников, — это свидетельство того, что советская власть все делает для сохранения художественного наследия, без чего немыслимо воспитание человека в духе гуманизма и патриотизма. Мы завидуем советским художникам, которым созданы все условия для настоящей творческой работы. Мечтаю о том дне, когда это станет возможным и в нашей стране.
После Апрельской революции народная власть взяла на государственный бюджет эту студию, ее учащиеся стали получать стипендию. Доброе имя Машала, которое на первых порах опорочили аминовские приспешники, объявив его «американским агентом», а его произведения «отрыжкой феодализма», восстановлено. Произведения Машала и его последователей хранятся в музеях Кабула и Герата.
Нелегкая судьба выпала на долю Герата в дни аминовского режима. В начале 1979 года Амин снял с административных постов Гератской провинции большую группу честных руководящих деятелей. Они были объявлены «идейно неразоружившимися фракционерами». Почти одновременно был оголен командный состав гарнизона города. Офицеров вызвали в Кабул якобы на совещание, где часть их арестовали и бросили в тюрьму. Эта акция была предпринята в тот самый момент, когда реакционные силы готовили мятеж, о чем, кстати, служба безопасности информировала Кабул.
И лишь после устранения Амина титаническую работу по нормализации обстановки и налаживанию экономической жизни проделали люди, направленные сюда ЦК НДПА. Многие из них прибыли в Герат прямо из тюремных камер.
Об одном из таких людей — губернаторе провинции А. Абови — следует сказать несколько слов. Впервые он стал губернатором провинции еще в 1964 году. Тогда его, 32-летнего энергичного доцента Кабульского университета, назначил на этот ответственный пост король Захир-шах, рассчитывая сделать его преданным монархии человеком. Но Абови не оправдал надежд правителя. Он начал защищать интересы крестьян, рабочих и мелких арендаторов, пытался бороться с коррупцией и даже одобрил первомайскую демонстрацию в городе. Не прошло и года, как Абови лишился поста, возвратился в Кабул, где долго не мог устроиться на службу.
Пришедший в 1973 году к власти Дауд вновь послал Абови в Герат на должность губернатора провинции. И снова начинаются конфликты с местной знатью. Дауд не поддерживает его усилий по борьбе с неграмотностью и искоренению коррупции. Увидев, что на поддержку рассчитывать не приходится, что Дауд не собирается проводить обещанную земельную реформу, Абови подает к отставку. После Апрельской революции он некоторое время работает в министерстве сельского хозяйства, участвует в разработке проекта земельной реформы. В декабре 1978 года он арестовывается «как примазавшийся к партии феодал».
На второй день после падения режима Амина Абови был освобожден и вскоре направлен губернатором провинции в Балх. Он много сделал для нормализации экономической жизни, постоянно держа в центре внимания работу завода азотно-туковых удобрений и газовых нефтепромыслов.
Примерно через год, когда жизнь этого обширного края возвратилась в нормальное русло, он по решению ЦК НДПЛ был назначен губернатором провинции Герат. Здесь в полную меру развернулись его организаторские способности, проявилась его решимость претворения в жизнь планов социально-экономического и культурного развития края.
Гератская провинция, где проживает около миллиона человек, — крупнейший сельскохозяйственный район страны, Здесь, как и в Кандагарской провинции, выращиваются гранаты, персики, вишни, сливы, виноград. Из муки пшеницы сорта «шанеязи» и «зафарани» выпекаются вкусные лепешки, в которые добавляется кунжут.
Молодой агроном Мухаммад Наим, убитый мятежниками в 1980 году, возглавлял в 70-е годы гератскую сортоиспытательную станцию, которая проводила плодотворные опыты по районированию различных сортов пшеницы. Станция снабжала фермерские хозяйства провинции высокоурожайными семенами. Агроном учился в Киеве, и полу ченные знания с успехом применял здесь, на станции.
Не менее известна в провинции и ветеринарно-диагностическая станция, где с конца 60-х годов работают советские специалисты. Задача этого учреждения — под готовка местных кадров и профилактические мероприятия с целью предотвратить опасные заболевания скота.
Ежегодно силами этого коллектива осуществлялись прививки в среднем 200 тысячам голов скота. В зоне действия станции не было эпидемий. В 1972 и 1978 годах, напри мер, персоналу этой станции удалось быстро ликвидировать в двух стойбищах кочевников, пришедших из Ирана, очаги такого опасного заболевания, как сап. Между тем хорошо известно, что в 20–30-х годах в этих местах от подобных заболеваний ежегодно погибало до 30 процентов скота.
С развитием экономики город Герат и провинция начали всерьез ощущать нехватку электроэнергии. Все больше требовалось воды предприятиям, населению, полям и плантациям. Проведенные в некоторых местах исследования показали, что провинция располагает значительными запасами грунтовых вод. Советские специалисты помогли обнаружить барит — довольно ценное сырье, которое идет на нужды химической промышленности, используется на буровых работах.
…Существует давняя легенда о том, что Александр Ма-иконский рассек мечом отрог Гиндукуша, преграждавший пун, его войскам в Индию. Поэт Николай Тихонов, обращаясь к афганскому другу, писал в стихотворении «Ворота Искандера»:
Слова нашего поэта невольно вспоминаются, когда едешь ни север через Гиндукуш.
Кабул позади. Выбравшись из шумных пригородов, шоссе устремляется на север. — ему предстоит пересечь кабульскую долину, спиралью подняться в горы и, пронзив отроги Гиндукуша, спуститься вниз, закончив свой 400-километровый бег в порту Ширхан на левом берегу Нижнего Пянджа, у самой советской границы.
В одном дорожном справочнике, выпущенном афганским и издательством, приводятся интересные и поучительные сведения. Говорится, что в соответствии с соглашениями, заключенными с Советским Союзом, вся магистраль сдана в эксплуатацию в ноябре 1966 года. Автодорога Кабул — порт Ширхан состоит, собственно, из трех основных участков. Участок длиной 78 километров, ведущий от Кабула до Джебель-ус-Сираджа, поселка, расположенного на южных отрогах Гиндукуша, вступил в действие в сентябре 1965 года. От этого поселка, прорезав Гиндукуш, идет, заканчиваясь в небольшом городке Доши, второй участок магистрали, называемый Салангской дорогой, протяженностью 108 километров. Этот участок вступил в строй в сентябре 1964 года. Третий участок, протяженностью 214 километров от Доши до порта Ширхан, сдан в эксплуатацию в ноябре 1966 года.
Мой давний друг, корреспондент «Известий» Владимир Накаряков, неоднократно бывавший на этой трассе в дни сооружения, писал, что только на последнем отрезке этой магистрали (Доши — порт Ширхан) строителям пришлось переместить более миллиона кубометров грунта, построить и реконструировать 16 мостов, уложить в покрытие 360 тысяч тонн черной смеси. Здесь работало свыше пятисот дорожно-строительных механизмов и различных машин.
По сторонам, куда ни глянь, — сады, виноградники, поля, засеянные пшеницей или рисом. Воздух здесь настолько чист, что даже не чувствуется запаха выхлопных газов от автомашин, несущихся в обоих направлениях. А машин здесь великое множество. Ведь по этому пути идет поток основных грузов, следующих в Кабул, а также на юг страны.
Неожиданно пейзаж меняется. Потянулись каменистые, выжженные беспощадным солнцем пространства, где не видать даже традиционной верблюжьей колючки. Затем надвигаются горы, становится прохладнее, слышно, как где-то в стороне ревет, низвергая в ущелье свои воды, горная река. Появились первые железобетонные крытые галереи и виадуки. Началась знаменитая Салангская горная дорога, наиболее сложный участок всей магистрали.