Поведение Шэрон представляло собой исключительный случай, но я в то же время хотел использовать научные данные для повседневных проблем поведения. Меня также приводили в ужас бесконечные советы «экспертов». И я организовал семинары для родителей, где мы обсуждали и отрабатывали методы для исправления поведения. Эти методы родители затем могли применять у себя дома. Иногда мы работали над небольшими проблемами, например, приучением ребенка есть определенные продукты, пользоваться туалетом, собираться в школу, делать уроки, заниматься музыкой и пр. Программа не всегда приводила к желаемым результатам, особенно сначала, но мы постоянно оценивали наличие изменений поведения и то, как быстро они наступают. Мы могли корректировать программу, измерять результаты и снова вносить изменения.
Кроме того, я переехал из Чикаго, получив место в Университете Пенсильвании, и применил то, что уже умел, для помощи детям в местных школах. Здесь я столкнулся со многими проблемами – например, я до сих пор помню 5-летнюю девочку, которая впадала в ярость и вызывала у себя рвоту. Ее поведение постоянно приводило к срывам уроков в классе. (На самом деле это был довольно простой случай.) Но поскольку наука развивалась и результаты лабораторных исследований можно было использовать в реальной жизни, у нас были средства для работы с подобными проблемами. Накопленные данные в конце концов показали бессмысленность обычного родительского подхода: строгих наказаний и бесконечных нотаций. Эти стандартные приемы даже могут ухудшить ситуацию, потому что родительское внимание подкрепляет нежелательное поведение.
Мы стали учить родителей «подлавливать» детей на хороших поступках, вместо того чтобы невольно поощрять нежелательное поведение криком, побоями, нотациями и другими проявлениями отрицательного внимания. И исследования подтверждали, что небольшие, временные приемы воспитания приводят к значительным, долговременным изменениям поведения детей дома и в школе.
Я проработал в Университете Пенсильвании 10 лет, а потом перешел в Медицинский институт при Университете Питсбурга. Здесь я продолжил свои исследования и стал работать с пациентами стационара. Кроме того, я продолжал обучать родителей приемам исправления поведения детей в домашних условиях. Я и мои коллеги получили грант на изучение этих методов, поэтому у нас была возможность работать над их улучшением.
В 1989 году я занял должность в Йельском университете и перевез сюда клинику. Из этого со временем вырос Йельский центр по воспитанию детей и Клиника детского поведения, которыми я руковожу. Кроме того, я профессор психологии и детской психиатрии[1] и вот уже четыре года возглавляю исследовательскую группу в Детском научном центре при Йельском медицинском институте. Практическая работа сосредоточена в основном в Йельском центре по воспитанию детей и Клинике детского поведения. Здесь я и мои коллеги консультируем родителей с детьми от 2 до 16 лет и разрабатываем программы исправления поведения. К нам порой приводят детей, от которых отказались школы, психологи и даже правоохранительные учреждения. Это дети с действительно серьезными проблемами. Но большая часть родителей приходит с такими, скажем, повседневными проблемами. Им нужно, чтобы ребенок перестал слишком много спорить или дразниться, или начал делать уроки, или стал более ответственным, или прекратил рыдать по любому поводу. И мы знаем, как им помочь. Мы можем разбить порочный круг противостояния родителей и трудных детей, которое продолжается, пока кто-то один или все вместе не сдастся.
От науки – к практике
Моя работа – совершать открытия, и мне это нравится. Более 30 лет я занимаюсь улучшением своего метода. Это более 30 лет исследований, грантов, научных конференций, применения в клинике, дальнейших исследований и… рутины. Я написал сам и в соавторстве с коллегами 44 книги и более 600 статей, глав в книгах и докладов. Но все они в подавляющем большинстве были адресованы моим ученым коллегам. Теперь пришло время выйти в мир и познакомить с исследованиями как можно больше людей, которым это необходимо.
В настоящее время существует масса научно обоснованных способов исправления поведения детей, наш метод в их числе и приносит ощутимые результаты. Это не значит, что наука всесильна; вспомните, что дети до сих пор страдают и умирают от полиомиелита – через полстолетия после создания вакцины против него. Необходимо не только проводить исследования, но и делиться ими с людьми. Непослушание – не такой страшный недуг, как полиомиелит, но гораздо более распространенный. (А иногда это действительно становится чудовищным заболеванием. Непослушание в худших проявлениях – асоциальное поведение, психиатрические расстройства и агрессия – исключительно дорогостоящая проблема, которая встречается во многих семьях.) Мы, ученые, уделяем недостаточно внимания распространению важных знаний, способных помочь родителям. В этой книге я собрал самые последние научные данные с целью превратить их в практическое пособие для исправления проблем поведения детей в вашем доме.
1
В оригинале: John M. Musser Professor of Psychology and Child Psychiatry. Доктор Каздин занимает должность профессора, которая спонсируется из фонда Джона Массера. –