На глазах выступили слезы — непрошеные, горячие. Потекли по щекам, падая и разбиваясь о мощенную мостовую.
Нет-нет. Нельзя сдаваться! Я уже один раз вернула Глеба, верну и в этот. Главное — выжить. Доказать, что я могу, несмотря ни на что.
Всегда есть шанс. Иногда он заключается в одном стремительном действии. Например, бежать. Я развернулась и метнулась в сторону. Затеряться в толпе, нырнуть в какой-нибудь переулок, скрыться от преследования и подумать. Несколько минут — чтобы собраться, решить, как действовать дальше.
Сбежать не получилось. Легкие вспыхнули болью — острой, ослепительной. Боль зародилась в спине, растекаясь по лопаткам, поднимаясь к затылку и заполняя сознание темнотой. Безликой, пугающей. Она сдавила гортань, лишая возможности дышать. Я упала на колени, подняла руки к горлу, пытаясь выцарапать эту темноту, но тщетно.
Мимо продолжали ходить люди, безразличные к моей боли. Я пыталась кричать, обратить на себя внимание, хватала их за одежду. Кажется, даже стянула с кого-то шифоновый шарф, свисающий до колен. Тщетно. Они не смотрели на меня. Улыбались, болтали, опьяненные красотой и величием города. Совершенно безучастные и немые.
Я обернулась. Кира смотрела зло, стояла, расставив в стороны руки и гипнотизировала меня. Темнота ширилась, поглощала, лишая разума и воли.
А потом Кира моргнула. Ее шатнуло в сторону и последнее, что я заметила, как Влад подхватил ее и что-то зашептал на ухо.
Она не смогла. У нее не хватило сил! Поврежденная жила не дала воспользоваться талантами драугра в полной мере.
Не дожидаясь, пока они придут в себя, я вскочила и побежала в ночь.
Ветер хлестал по щекам, гудел в ушах. Не разбирая дороги, гонимая паникой, я просто бежала. Мысли спутались, желаемый выход никак не находился. Я свернула к мосту — тому самому, где мы гуляли днем. К нати не собиралась, нет. Совесть не позволила бы привести к ним драугра. Ведь Кира убила Нору именно ради этого — чтобы я чувствовала себя виноватой. Но на этот раз не выйдет. Я спасаю свою жизнь, и буду выгрызать ее из рук смерти зубами, если придется.
Мост оказался невыносимо длинным. Я пересекла его, свернула в сторону и со всех ног понеслась по тротуару. Спустилась по лестнице к дороге, пропустила пару авто и побежала к воде.
Не знаю, почему именно туда. Наверное, просто по инерции.
Впрочем, все было напрасно... Меня перехватили сильные руки, крепко прижали к себе. Я царапалась, вырывалась, захлебываясь ужасом, но Влад был сильнее. Скрутил меня и крикнул Мирославу, стоящему неподалеку:
– Приведи ее.
Вождь альва кивнул и исчез, наградив меня перед этим сочувствующим взглядом.
– Нет-нет! – выкрикнула я. – Ты — чудовище! Она же убила твоего брата. Как ты можешь вообще?
– Глеб жив! – рявкнул Влад мне на ухо и сильнее прижал к себе.
Я замерла на миг, боясь поверить... Ему нельзя верить. Никому из них.
– Будешь паинькой, так и останется. Глеб будет жить, слышишь? – Он помолчал немного. Горячее дыхание обожгло шею, согревая и пугая одновременно. – Сегодня все закончится.
– Сегодня? – испуганно выдохнула я. – Но ведь у меня всплеск в июне...
– Кира не хочет ждать.
– Не называй ее так! Герда. Ее зовут Герда!
– Уже совершенно все равно, как ее зовут, – безразлично ответил Влад.
– Ты пожалеешь. Сам себя съешь потом, когда поймешь, что сделал.
– Возможно, – глухо произнес он. – Но сейчас это уже не имеет значения. Ничего не имеет значения, Полина... Просто расслабься.
Я ощутила, как мое тело обмякло в его сильных руках. Как Влад присел прямо на землю — на бетон, усеянный камнями. Усадил меня на руки, как ребенка, приложил ладонь к животу...
Ванильный запах заполонил пространство, моя жила невольно откликнулась на вынужденную ласку, натянулась, открываясь. Пуская по венам живительный кен.
Печать... Ее больше нет.
Я могу сделать больно! Ударить. Отречься. Уйти.
Но я не могла. Ванильный кен был сильнее моего. Путал мысли, стирая нужные слова, побуждал просто лечь и не двигаться. Давил, приказывал, покорял.
И вот я лежу на холодных камнях, а в глаза мне смотрит небо — бескрайнее и красивое. Усыпанное осколками звезд.
Живот приятно ноет – жила наслаждается свободой. Ладони горят от подступившего кена. Я пьяна и счастлива.
Почти мертва...
Это мысль отрезвила, заставила сопротивляться. Я поднялась на локтях, затем, пошатываясь, села.
Влад стоял и смотрел на воду. Ждал. Уверенный в том, что все контролирует. Как же бесит его эта уверенность!
Я встала, поскользнулась на влажных камнях, но удержалась. Пусть я и погибну, но он тоже умрет.
И умерли в один день...
Эта фраза казалась мне когда-то такой банальной.
Я выставила вперед ладони и злорадно улыбнулась. Ощущала себя на грани истерики, понимала, что не выдержу, сорвусь, но все равно хотелось увидеть его глаза.
– Эй! – крикнула я, и он обернулся.
Я ударила резко, не дожидаясь реакции. Влада отшвырнуло назад, и он с шумом упал в воду, подняв при этом фонтан брызг.
А затем меня сбили с ног.
Мир перевернулся вверх тормашками, и я больно ударилась локтем о камень. Мирослав прижал меня телом к земле и выкрикнул:
– Ну как ты? Живой?
– Живой, – через секунду раздался знакомый голос. – Что мне станется...
Обида обожгла горло, я дернулась, пытаясь выбраться, но тщетно. Мирослав был сильнее. А через миг сознание вновь затуманилось, подчиняясь чужой воле.
Мирослав ослабил хватку. Влад появился в поле моего зрения — решительный и злой. Рубашка на его груди почернела и намокла, облепила открытую рану, пропиталась кровью и сукровицей. Но рана была не смертельной. Та, что зажила после прихода Рихара, была больше и опаснее.
Черт, ну почему все именно так? Я ведь могу ударить сильно, могу! Скорее всего, Влад позаботился о защите.
Он развернул меня на спину и пристально посмотрел в глаза.
– Не стоило этого делать.
– Пошел ты! – выдохнула я.
Влад покачал головой, присел рядом и обнажил мне живот.
Вспомнился момент, когда я присягала ему — там, у очага, наполненная страхами и предвкушением. Вот к чему это меня привело. На жертвенный камень. Снова.
– Как она меня достала! – резко сказала Кира.
Я ее не видела. Не было сил даже повернуть голову — меня пригвоздило к земле, обездвижило и парализовало.
Страх постепенно растворялся, уступая место спокойствию — обманчивому и жестокому.
– Ты готов? – спросила она совсем рядом. – Покончим с этим.
Влад еще раз взглянул мне в глаза — пронзительно и яростно — и кивнул.
– Готов.
Он начал говорить — какое-то заклинание, видимо – и я увидела ее. Кира-Герда присела рядом, взяла меня за руку и улыбнулась.
– От тебя очень много проблем, маленький сольвейг, – сказала она.
Хотелось ответить, но я только и смогла, что открывать рот, как выброшенная на берег рыба. Слов не было. Сил тоже. Ладонь безвольно лежала в руке вампира.
Я вновь посмотрела на небо — удивительная панорама. Здесь все и закончится. Здесь и сейчас...
Жила завибрировала, кен послушно потек к ладоням, впитываясь кожей драугра. Влад касался моего живота — удивительно нежно, успокаивающе. Я почувствовала, как одинокая слезинка выкатилась из глаза и запуталась в волосах.
А потом Кира дернулась. Выпустила мою руку, посмотрела на Влада — недоверчиво и немного испуганно.
– Что?.. – спросила тихо и замолчала.
Уставилась куда-то в сторону, темные глаза расширились, а рот приоткрылся. Кира уже не скрывала ужаса — вскочила на ноги, отступила на шаг и помотала головой.
– Нет!
– Извини, – спокойно сказал Влад.
– Ты же понимаешь, что я вернусь и выпью тебя, твою ненаглядную пророчицу и всех атли?!
– Не вернешься. Я убил всех твоих адептов. И саму тебя тоже. Все, что хранил колдун — все частички тебя, которые можно возродить — навеки уничтожены. Там, куда ты отправишься, ты останешься навсегда.