– Тем не менее, она – одна из нас.
– Пока, – вырвалось у меня, и Сар перевел на меня жуткие глаза. У всех древних такие узкие зрачки? Альрик выглядел нормально, но может, это связано в тем, что в прошлом он был хищным? Я глубоко вздохнула. Нужно собраться. Я здесь не затем, чтобы выслушивать предсказания глубоких старцев. – Как и тот выскочка-атли я хотела бы выменять свой кен на кое-что нужное мне лично. Может, тогда перестану быть для вас проблемой.
– Она еще и не ценит нашу благодать! – взорвался Сар и перевел взгляд на Альрика.
– Полина молода, – мягко произнес Альрик и обнял меня за плечи. – Прелести нашего мира для нее непривлекательны. Но я постараюсь убедить ее в обратном.
Сар помолчал немного и кивнул. Затем махнул рукой, и это видимо означало, что нам больше не рады.
Для меня было облегчением уйти оттуда. Выдохнуть и расслабиться. Нет, охотников, а тем более, Первозданных, нужно принимать дозировано. По одному в неделю. А так – слишком шокирует.
– Сар слишком категоричен. Не нужно с ним откровенничать, Полина. – Альрик смотрел на меня серьезно, но не осуждающе.
– Да, я уже поняла...
– Он считает нашу суть благодатью.
– А ты нет?
Первозданный пожал плечами.
– Я отношусь ко всему проще. И вижу потенциал там, где его не видят другие. Например, в тебе. Если выживешь, рискуешь прославиться, Полина.
– Я хочу лишь вернуть дочь.
Несколько секунд он пристально вглядывался в мое лицо, а затем рассеянно кивнул и отвернулся. Я уже начинаю привыкать к причудам древних – верный знак, что пора линять.
– Сначала я должен представить тебя всем. А затем совет решит, что с тобой делать. Идем.
Я вздохнула и последовала за ним – знакомиться со всеми. Мечта всей жизни – вечеринка у охотников! Андрей бы удивился. Интересно, а он тут есть? Я посмотрела по сторонам в поисках друга и тут же натолкнулась на знакомые серые глаза.
Какая встреча! У меня сегодня прям день Мишеля. Надо отметить его в календаре. Черным. Такой себе антипраздник.
Древний стоял у противоположной стены с кубком в руках и наблюдал за нами. Когда я его заметила, направился в нашу сторону.
Меня отвлекло прикосновение к руке, и я невольно дернулась.
– Инстинкты в тебе еще звериные, – улыбнулся златовласый, внимательно меня разглядывая. Русским он владел неплохо, но в речи присутствовал сильный акцент. – Я – Бен. Бенжамин, но для тебя просто Бен.
– Полина, – промямлила я и непроизвольно стала ближе к Альрику.
Похоже, день сегодня будет насыщенный. В основном, общением с охотниками. Пережить бы его. Пережить бы это все! Вернуть Киру, упасть на кровать в доме атли и спать много-много дней.
Альрик, как назло, покинул меня. Его отвлек по каким-то важным делам еще один древний. А я осталась один на один с Беном, который, уже не стесняясь, нагло рассматривал меня всю. Черт меня дернул надеть обтягивающую майку!
– Так ты молодой... охотник? – нервно спросила я.
– Два года как снизошла благодать, – ответил он, и к моей большой радости, посмотрел в глаза. Улыбнулся. Признаться, улыбка у него была приятная. Располагающая. Но все же он пугал меня до жути – чем-то внутри глаз, карих с яркими темно-красными вкраплениями.
– Я вижу, ты относишься к этому так же трепетно, как и Сар.
– Нет ничего лучше, чем рвать жилу зверя, – не колеблясь, ответил он. – Видеть, как стекленеют его глаза. И нет ничего приятней, чем смотреть, как их женщины корчатся, впуская в себя семя охотника. Знаешь, что случается потом, Полина?
– Они умирают, – выдавила я, не в силах сбросить оцепенение от слов Бенджамина.
Он ненавидел нас. Каждого хищного. Готов был убивать всех, без разбора.
И никогда мы не сможем понять друг друга, найти взаимопонимание. Как и в легенде, хищный убегает, а охотник охотится.
Мне на плечи легли теплые руки, и я резко повернулась. За спиной стоял Мишель и смотрел на Бена в упор. Что бы ни случилось между нами в прошлом, я была рада, что он подошел. Оставаться один на один с озлобленным и опасным врагом не хотелось.
– Бен досаждает тебе? – спросил Мишель, не сводя взгляда с молодого охотника.
Я не знала, что ответить, поэтому промолчала. Сердце колотилось, как сумасшедшее. Почувствовала, как начинают трястись руки, и спрятала их за спиной. Еще не хватало выказать страх перед охотниками.
– Мишель, не будь занудой. Мне нравится девушка, могу я немного пофлиртовать? – Бен, похоже, решил все свести к шутке.
– Только не с ней, – отрезал Мишель.
Прям битва взглядов с выплеском тестостерона. Захотелось побыстрее уйти. Когда уже меня всем представят и можно будет совершить обмен?
– Как скажешь, – сухо бросил Бен, окинул меня откровенным взглядом и отошел.
Я облегченно выдохнула. Все же он пугал меня, несмотря на молодость. Фанатики всегда страшны тем, что непредсказуемы.
– Не стоит тебе общаться с Беном, – тихо сказал Мишель и повернулся ко мне. – Он беспредельщик. Ему нравится причинять боль зверям.
– А тебе разве нет? – спросила я резко.
– Я лишь подчиняюсь законам природы. Или считаешь, справедливо, что вы пьете кен ясновидцев, оставляя их... опустошенными?
– Нам это нужно, чтобы жить.
– А мы помогаем выжить им.
На это у меня не было ответа. Хорошо, когда все черно-белое, но когда сложно сказать, кто прав, невольно начинаешь сомневаться.
Но я хищная. До сих пор. Несмотря на новый кен и щупальца. Внутри я осталась все той же Полиной – пророчицей атли.
– Не стоит об этом говорить. Тем более с тобой.
– Я не хотел причинить боль, Кастелла.
– Не называй меня так – это пугает. Словно ты... зациклен. Меня зовут Полина.
– Я просто привык, – улыбнулся он. – Когда живешь столько, сколько живу я, перестаешь обращать на такое внимание. Ты теперешняя очень похожа на ту Кастеллу, что я знал. Даже внешне.
– Ты скажешь, о чем предупреждал меня?
Я решила сменить тему. Если мне нужно общаться с ним, лучше обернуть это в свою пользу. Альрик и Мишель явно что-то знали. А еще Уна и тот человек из сна. Я пророчица и должна доверять видениям.
– Не могу, – сдавленно ответил Мишель. – Поклялся глубинным кеном. Но знаю того, кто может.
Серые глаза с узкими зрачками сверкнули. Видно было, что ему доставляет удовольствие то, что он собрался сказать.
Мишель тоже в какой-то мере фанатик. Если охотники все такие, не хотела бы я быть частью этого. Хотя Андрей вот совсем другой...
– Кто? – спросила я шепотом. – Я его знаю?
– Ты знаешь его прекрасно. Больше того – живешь с ним в одном доме. – Я отстранилась и нахмурилась, а Мишель улыбнулся. – И однажды ты присягала ему на верность в месте силы хищных.
– Влад...
– Ему ничто не мешает сказать. Ни клятва, ни обязательства. Вот у него и узнай.
– Он не ответит. Он никогда ничего не говорит, – уныло произнесла я.
– А ты спроси, что он знает о драуграх.
– О драуграх? – удивилась я.
Драугры в мире хищных были чем-то вроде страшилок, которыми пугали детей на ночь. Как бабайка. Типа не будешь спать, придет злой драугр и выпьет твой кен до капли. В легендах же опровергалось их существование как утопическое. Никто никогда не видел их, а верить переставали примерно в то же время, как человеческие дети в Деда Мороза.
Мишель вздохнул и тоскливо посмотрел на возвращающегося к нам Альрика.
– Просто спроси. – И отошел в сторону.
– Извини, пришлось отлучиться, – лучезарно улыбнулся Первозданный, протягивая мне руку. – Ну, ты готова знакомиться?
Я выдохнула и кивнула.
Думала, что нали – самое большое испытание. Ха! По сравнению с этим днем, Девять – ничто.
В конце концов я напрочь забыла все имена, что мне называли, да и лица, если честно, слились в одно – невыразительное и не запоминающееся. Только вот карие с красными прожилками глаза забыть было сложно. И фразу, что как бы между прочим бросил Бен.