– Я долго живу, – флегматично ответил Тан. – Много повидал, общался с сильными мира сего. Некромантию изучал больше ста лет.
Дрожь вернулась и усилилась. Я обняла себя за плечи.
– Тебе лучше пойти в дом. – Он поднял спокойно-печальный взгляд в небо. – Твоя дочь сейчас проснется.
Тоже мне философ нашелся!
Как бы в подтверждение его слов радионяня разразилась плачем. Постояв еще несколько секунд в нерешительности, я махнула рукой и зашагала к дому. Если честно, то совершенно не представляла, чем могу помочь Тану. Воскрешение мертвых – я даже не верила в это до конца.
Кира была голодна – съела больше, чем обычная порция, затем потребовала рассматривать с ней картинки. Я немного расслабилась, возясь с ребенком, но когда она уснула, волнение вернулось, навалилось тяжелым грузом и не отпускало.
Как хорошо, что Лара уехала, а Лина спит. Хотя, признаться, я уже начала сомневаться, что это простое совпадение.
Губы искусала до крови. От волнения все валилось из рук, поэтому я бросила грязную посуду в раковину и вернулась в гостиную. Включив фильм на ноутбуке, откинулась на спинку дивана. Часы на камине показывали одиннадцать ночи. От Тана долго не было вестей. Слишком долго. Я уже готова была выйти на улицу, но дверь с шумом отворилась, и Чернокнижник буквально ввалился в дом.
Весь в грязи, одежда порвана в нескольких местах, а волосы растрепаны. Колдун тяжело дышал, словно только что пробежал марафон. И меньше всего в тот момент напоминал человека, которого стоит опасаться.
– Ритуал... что-то пошло не так? – спросила я и затаила дыхание. Волнение уже не скрывала – к черту все! Тан прекрасно знал, как я хотела вернуть атли.
– Мои ритуалы всегда проходят с блеском! – с гордостью ответил он и лучезарно улыбнулся.
– Тогда почему ты весь изодран и в грязи?
– Ты ведь не хотела, чтобы они вырыли себе путь из могил? Мне пришлось их выкопать. – Помолчал немного и добавил: – Они восстанут в полночь.
От жутких слов, сказанных спокойным тоном, стало не по себе. Словно я попала в одну из сказок братьев Гримм, и меня собиралась съесть злобная ведьма. Но это была жизнь – реальная. Вот он передо мной – человек, разговаривающий со смертью и выкапывающий трупы из могил.
– Больше сегодня мне здесь нечего делать. Я удаляюсь, но помни, что обещала мне, пророчица.
Я кивнула, а потом встрепенулась.
– Постой, что мне делать, когда они...
Что? Восстанут? Воскреснут из мертвых? Придут с того света?
Чернокнижник остановился у самой двери, развернулся. От его улыбки стало моторошно. Если какая-то девушка из атли полюбит его, то будет полной идиоткой, подумала я. Без башни.
– Радоваться, – ответил Тан и вышел.
Я осталась одна в большом доме, если не считать Киру и Лину, мирно спящих на втором этаже. А на заднем дворе лежало пять выкопанных трупов.
Глава 3. Воскрешение
Я сидела в полутемной гостиной, сжимая в руке радионяню, и смотрела на входную дверь. Ощущение абсурда захватило сразу после ухода Тана и отпускать не торопилось. Возникло непреодолимое желание разбудить Лину. Вдвоем все же не так страшно ночью в доме, когда снаружи бродят мертвые, пусть даже атли.
Хватит, одернула я себя. Все будет хорошо. Необходимо уметь доводить начатое до конца. Нужно просто успокоиться.
Поднялась наверх, вошла в комнату Глеба. В боковом кармане сумки нашла начатую пачку сигарет, вышла на балкон.
Небо затянуло тяжелыми тучами, моросил мелкий дождь. Освещался лишь подъездной путь – остальная часть двора погрузилась во тьму, и от этого было немного жутко. Воздух постепенно остывал после дневной жары. Ветра не было. Тишина стояла такая, что шумело в ушах.
Я затянулась сладким дымом. Раз. Еще раз. Голова тут же закружилась, по коже поползли приятные мурашки, руки перестали трястись. Я не курила со дня ритуала, а это было так давно...
Какой жуткой стала моя жизнь! Нет, признайся себе, Полина, она такая уже давно. Удивительно, что ты еще не сошла с ума.
В кармане завибрировал мобильный, и я вздрогнула. Черт, ну кому не спится – звонить так поздно?!
На экране зловеще высветилось: «Влад». Мое спокойствие тут же улетучилось. Он что, чувствует? И как говорить с ним сейчас, когда с минуты на минуту восстанут умершие полгода назад атли? Как не выдать себя – у меня, наверное, все внутри трясется? Да я и двух слов не свяжу.
Хотела малодушно не взять трубку – могу ведь сказать потом, что забыла телефон внизу или банально спала. А потом передумала. Он будет волноваться, мы ведь тут одни. Я и так сговорилась за его спиной с Таном, заставлять его переживать не хватило наглости.
– Привет, – сказала тихо и подкурила еще одну сигарету. Сегодня можно – не каждый день Чернокнижники с помощью некромантии поднимают из мертвых дорогих тебе людей.
– У тебя все нормально? – спросил Влад. В голосе послышалось волнение, и мне стало еще хуже.
Да что же это такое? Интуиция? Или на мне эмоциональный жучок? Если пойдут такие откровенные вопросы, я точно не смогу соврать – и так на грани.
– Да, а почему ты спрашиваешь? – как можно спокойнее ответила я.
– Тревожно за вас. И Ларе не могу дозвониться.
– Спит, наверное.
Странно, что я решила умолчать об отсутствии защитницы в доме. Хотя Влад, наверное, и так знает. Лара не стала бы врать вождю. Не то, что я...
– Извини, что разбудил. Просто хотел убедиться, что все в порядке.
– Все в порядке, – сказала я, и на последнем слоге голос сорвался. – Как там Лондон?
– Очень красивый город, зря не поехала. – Казалось, Влад расслабился и теперь говорил спокойно и уверенно. Даже немного насмешливо.
– Я так не думаю, – пробормотала я, подумав о том, что произошло сегодня.
– Ну хорошо, отдыхай. Обещаю не задерживаться надолго. – И повесил трубку.
Я тут же испытала невероятное облегчение. Сейчас, когда Влад был далеко, в неведении, у меня осталось несколько спокойных дней. Как только он узнает о моем сговоре с Таном, жизнь превратится в ад.
Часы не телефоне показывали пять минут первого. Я прислушалась. Напрягла каждый мускул и замерла, чтобы не пропустить ни единого шороха, ни единого звука.
Двор атли дышал тишиной. Даже ветер не шелестел листвой и затаился вместе со мной в ожидании чуда. Чуда не происходило.
Так и с ума можно сойти! Сидеть, ждать неизвестно чего. Тан выкопал атли из могил, и если они не встанут, мои дальнейшие лишения окажутся напрасными. Но даже не в этом дело... Надежда – последняя из последних, которую я столько дней лелеяла, разобьется, и не останется ничего. Мне придется проститься с ними навсегда.
Прощаться не хотелось. Я поняла, что все это время – с того самого дня, как смогла вставать после истощения – думала, что они уехали далеко. Плакала, горевала, но слово «мертвы» было безликим, несущественным. Я не верила в их смерть. Не готова была принять ее. Но сегодня...
Прижимая к груди радионяню, спустилась вниз. Закрытая дверь олицетворяла гробовое молчание, и я впервые за сегодняшний вечер ощутила себя одинокой. Испуганной. Заигравшейся в бога маленькой девочкой.
– Прошу-прошу-прошу... – прошептала, обращаясь непонятно к кому. Я не верила в богов, сотворивших Первых.
Прохладный ночной воздух щекотал лицо, пахло жасмином и розами. Дождь закончился, меня окутала прохлада и свежесть. На крыльце стоять было невероятно хорошо, ступать в темноту вовсе не хотелось, но я заставила себя сделать шаг. Еще один. И еще.
Мне нужно знать. Нужно видеть.
На заднем дворе было темно. Ну что за временное отключение мозгов? Почему я не взяла фонарик?
Пробираться пришлось на ощупь, по памяти воссоздавая ландшафт. Но делая очередной шаг, я лишилась опоры под ногами, потеряла равновесие и полетела вниз.
Мысли в голове несколько раз кувыркнулись, я ударилась лбом, расшибла колени и, казалось, сломала руку – такой сильной была боль в предплечье.
Чертов колдун, не удосужился закопать ямы! Больно-то как! Я сцепила зубы, чтобы не закричать, прижала к груди ушибленную руку.