Даже прибежавшие на звуки слуги сейчас терпеливо ждут распоряжений и не вмешиваются. И не смеются над упавшей главной, а ждут её указаний, при этом позволяя себе едва заметные недовольные взгляды в адрес ребёнка.
Это не город, здесь нет строгих ограничений и все жители дома считают себя членами одной большой и дружной семьи, душа которой – Дебора. Так почему же малышка так над ней издевается?
Может потому, что Дебби никогда её не накажет, не отомстит и не обидит?
Вот правду говорила нянюшка, на добрых людях вечно все ездят. В детстве я не понимала эту фразу, представляя, как по улицам расхаживают добрые мужчины и женщины, у которых на шеях восседают наглые злыдни. А когда поняла, осознала и то, что в некотором роде моё детское восприятие оказалось не так далеко от истины.
– Итак, возвращаемся к изначальному вопросу, – строго проговорила я и повернулась к хлопающей голубыми глазищами Роксане. – Что ты скажешь в своё оправдание? Почему так поступила?
– Я этого не делала.
– Предлагаешь обратиться в суд? Уверяю тебя, моя дорогая: господа присяжные будут на моей стороне. Ты и сама это знаешь. Отчего безобразничаешь? Что плохого тебе сделала госпожа Фантао?
Кроха сложила руки на груди, сжала губы и отвернулась.
– Я… я лишила её сладкого. За твой багаж, – неуверенно, но поддержала мою политику домоправительница.
– Преступление раскрыто, наказание будет назначено после ужина, – с видом важного детектива произнесла я и обратилась к слугам у стены: – Стул, наверное, починить уже невозможно, да?
– Мы всё сделаем, не переживайте, – заверил самый взрослый из мужчин. К стыду своему я поняла, что имя его не запомнила, а ведь Дебора меня со всеми знакомила.
– Благодарю вас! – произнесла с чувством и в попытке немного унять смущение взяла новый стул, проверила его, переставляя с ножки на ножку и с усилием нажимая, лишь после проверки отнесла его к месту Деборы. – Пожалуйста, присаживайся.
Слуг в доме было немного, так что я решила поухаживать за расстроенной Дебби и потянулась к куполообразной крышке с изящной хрустальной ручкой.
Я не ожидала подвоха и, честно признаться, до конца не осознала, как успела всё провернуть, но летящая прямо мне в лицо огромная жаба застыла и громко шлёпнулась на пустующую прежде тарелку.
Спасибо магии и рефлексам, что тут ещё сказать. И шоку, сковавшему горло очень вовремя. Я не вскрикнула, не выдала истинную реакцию иным образом, успела взять себя в руки и в очередной раз за всё никак не начавшийся ужин строго посмотрела на Роксану.
– Очень красивая жаба. Надеюсь, не ядовитая? – поинтересовалась нейтральным тоном.
– Нет, – призналась девочка.
– Хорошо, потому что этот салат будешь есть ты.
Слова у меня с делом не расходились, так что я обошла стол и лично положила ложку салата на тарелку непослушной крохе.
– Спасибо, – тихо ответила та.
Играет в смущение или действительно раскаивается?
Так, Элизабет, не вздумай идти на поводу у этого очаровательного создания. Это маскировка! Не верь ей.
– Но… – Добрая Дебора не могла смотреть на издевательство над ребёнком.
– Она же сказала, что жаба не ядовитая, а сама обычная, – спокойно произнесла я, хотя на самом деле никакого спокойствия не чувствовала. И не была уверена, правильно ли поступаю, но сейчас мне казалось, что именно такое поведение может впечатлить девочку, а не визг и вопли. Потому дала возможность малышке избежать неприятного наказания: – Ты ведь её помыла? Жаба чистая? Выглядит ухоженной, как мне кажется.
– Нет! – быстро ответила та, отодвигая тарелку.
– Зря. Очень зря. В следующий раз обязательно мой, хорошо? – Я равнодушно пожала плечами и поменяла ей тарелку на пустую, затем без оттенка эмоций сообщила: – Я сейчас открою остальные блюда, и если в каком–либо из них будет змея, она переедет жить в твою комнату, будешь ей ловить мышей и крыс и лично кормить. Договорились?
– Там ничего нет! – заверила звонким голосочком Роксана. – Ну… Вон ту лучше не открывайте. Хотя вы ведь не заставите меня есть мясо, по которому ползали червяки?
– Во–первых, моя хорошая, девочки из аристократических семей называют червяков дождевыми червями. Во–вторых, они очень даже съедобны, более того, содержат в себе много питательных веществ, и если бы ты сама не призналась, я бы попросила их приготовить и заставила тебя съесть всё до последнего кусочка, – произнесла я, снимая крышки с остальных блюд, будто меня совершенно ничего не трогало. Няня сто раз повторила, что нельзя показывать эмоций, иначе быть беде.