— Поручить Арбузовым! — в насмешку крикнул Андрей. — Они шибко умные!
Он и не рассчитывал, что его предложение получит поддержку. А оно понравилось всем. Ребята повернулись к братьям, и те почувствовали по их взглядам: сегодня им отказываться нельзя. Мика указал на часы, которые в тот день были на руке Ники.
— Тебе! Я — на подхвате.
Ника встал, потер захолодевшие уши.
— Только так! — предупредил он. — Без болтовни!.. Чтоб не замерзнуть… За лишние слова…
— Лишать слова! — закончил за брата Мика.
Ника кивнул головой.
— Время есть — думайте, чтоб потом не издавать пустые звуки.
Пока ребята думали о новом председателе совета отряда, Шурка обежал весь двор, побывал у Гриши дома и напоследок заглянул в школу. В коридорах и классе было темно и пусто. Из физкультурного зала доносилось шлепанье по мячу, а из зооуголка долетело птичье щебетанье.
— Грачев! — крикнул Шурка и повторил погромче: — Граче-ев!
Открылась дверь пионерской комнаты, вышел Виктор Петрович. Шурка понял, что допустил оплошность: не надо было кричать. Объясняйся теперь со старшим пионервожатым.
— Грачева ищешь? — спросил Виктор Петрович.
И Шурка снова сглупил.
— Нет! — буркнул он и опрометью бросился мимо вожатого.
Виктор Петрович встревожился. Растерянный Шуркин вид и эта явная ложь — все говорило о том, что в 6-м «А» опять какое-то происшествие.
— Подожди! — попросил вожатый, но Шурка и не думал останавливаться. — Постой же! Чего ты испугался!
В ответ резко хлопнула школьная дверь.
Тревога охватила Виктора Петровича. Он тоже выскочил из школы. Шурка уже миновал ворота.
— Вернись! — потребовал вожатый и как был — в пиджаке, без шапки — побежал за ним.
Виктор Петрович больше не сомневался: что-то случилось. Не будет же этот мальчишка без всякой причины убегать, да еще с такой скоростью. Вожатому стало холодно, но не от мороза, а от дурных мыслей и предчувствий. «Только бы никакого несчастья!» — думал он и кричал умоляюще:
— Да подожди же! Остановись!
Он догнал Шурку лишь у самой эстрады, заметил ребят и тревожно в них вгляделся. По тому, как они сидели на скамейках и смущенно, но без страха смотрели на него, он понял, что ничего непоправимого не стряслось.
— Что тут у вас? — успокаиваясь, спросил он. — Кого ждете?.. Грачева?
— Его, — на правах председателя ответил Ника.
— Хорошо. Подожду и я. — Виктор Петрович решительно сгреб снег со скамейки и сел. — Хочу хоть разок послушать, что вы обсуждаете.
Ника внимательно посмотрел на него.
— Холодно, а вы…
— А я нагрелся, пока к вам бежал!
Шурка съежился. Получилось, что он провинился и перед ребятами, и перед вожатым. Поймав недовольный взгляд Андрея, Шурка пролепетал:
— Я не звал.
— Верно! Меня он не звал, — подтвердил Виктор Петрович. — Но было б лучше, если б позвал… У меня душа в пятки ушла! Я думал… Уж не знаю, что и думал! — Вожатый облегченно перевел дыхание и погрозил пальцем. — Бесенята!
Все вдруг почувствовали, что это не просто слова. Стыдно стало ребятам и жалко вожатого, который сидел в одном костюме на промерзшей скамейке и радовался, что все они живы и здоровы.
Борис снял шапку и подошел к нему.
— Вот… Наденьте, а я воротник подыму.
Кто-то сдернул с себя шарф. В это время из-за поворота на дорожку, ведущую к эстраде, вышла Марина. За ней плелся Гриша. Идти ему было очень трудно. Каждый шаг требовал усилий. Увидев Виктора Петровича, он совсем остановился.
— Теперь — все! — объявил Ника. — Сбор отряда…
— Мороз! — напомнил Ника.
—. проведем в классе, — закончил Ника.
— Спасибо! — сказал Виктор Петрович.
Пока ребята снимали пальто в раздевалке, Ника очень коротко объяснил вожатому, что произошло, поэтому на сборе не пришлось повторять все сначала.
— Грачев! К столу, пожалуйста! — очень вежливо попросил Ника.
Гриша подошел к учительскому столу, постоял, глядя вниз, на столешницу, и наконец выдавил из себя:
— Плохо получилось… Но не для себя все это! Для себя — вот ни столько! — Он показал кончик мизинца. — Для отряда! Хотел, чтоб лучший был, чтоб на первом месте!.. А лом этот я вроде как в долг у школы взял… Я бы в каникулы всю землю перерыл и вернул бы железо — все, дэ грамма!.. Не вышло… Не получилось..