Зал взорвался криками и рукоплесканиями. Щука в раздевалке накинулся на Смирнова:
— Ты специально поддался, — кричал, брызгая слюной, Щука. — Никитон, я от тебя такой заподлянки никак не ожидал.
Смирнов застыл, как восковая фигура.
— Зачем ты убил Стюардессу? — напрямик спросил он.
— Не трогал я твоей Стюардессы, — злобно буркнул Щука.
Никита достал из спичечного коробка бычок “Бонда”. Он не сводил глаз с бегающих глаз друга.
— Возьми его себе на память, — произнес он с пренебрежением. — “Бонд” на Клюшке куришь только ты, Макс. Зачем ты убил мою Стюардессу? Ты же знал, как я ее люблю, и ты ее убил. Ты после этого хуже врага.
— Смирнов, надень слюнявчик, — хорохорился Щука. — У тебя совсем крыша поехала? Какая-то старая собака для тебя важнее друга? Никитон, ты же мне как брат! — с надрывом произнес он.
— Макс, ты ненасытная утроба! — безжалостно произнес Смирнов, и на его лице застыло выражение брезгливости. — От таких друзей, как ты, надо спасаться.
Первую минуту Щука, выпучив глаза, смотрел на друга, потом до него дошел смысл сказанных слов, и с перекошенным от бешенства лицом он набросился на Никиту.
— Предатель, — в неистовстве кричал он. — Я тебя зачморю…
— Тебя уже зачморили, — и Никита, утирая рукавом рубашки кровь с разбитой губы, захохотал. — Командор оботравш, — кричал он громко на весь спортзал. — Оботравш… оботравш-ш-ш…
— Закрой варежку… — выкрикнул Щука в бешенстве и стукнул кулаком Никиту по лицу.
— Пошел ты… — Никита отхаркнул, сплевывая кровь на пол.
Щука, увидев кровавый харчок, оторопел.
— Никитон… — с отчаянием крикнул он. — Прости меня!!! Не хотел я трогать твою Стюардессу, она сама вцепилась в меня, когда я тащил этот проклятый комбикорм для Трехдюймовочки. Я ее просто пнул, и она сдохла.
— Поздно оправдываться, Макс, я с оботравшем не разговариваю.
Щука исподлобья хмуро посмотрел на друга и недовольно пробурчал:
— Не думал, что из-за какой-то собаки ты пожертвуешь другом!
Никита ничего не сказал, молча вышел из раздевалки.
Щука бросился на стенку и в бешенстве стал бить ее ногами.
— Падла… падла, — кричал он со злобой.
В классе негромко разговаривали, ждали Пенелопу. Ее все не было, ушла, как за смертью. Щука на шухере поставил Каблука, тот стоял, спрятавшись за стеклянными дверьми лестницы.
— Идет, — предупредил он наконец всех.
В классе мгновенно установилась мертвая, напряженная тишина. Через минуту вошла Пенелопа.
— Чувствуется, она с астралом сегодня в полном разладе, — съязвил Комар.
Пенелопа села за стол, резко придвинула к себе журнал и только собралась его открыть, как ее взгляд уставился на рядом лежащую сумку. Она медленно подняла голову и металлическим голосом, от которого у половины класса мурашки побежали по спине, вскрикнула:
— Кто рылся в моей сумке? — ее глаза забегали по классу.
Все замерли в ожидании грозы, которая вот-вот должна была разразиться. Пенелопа нарочито при всех высыпала на стол содержимое сумки. Ничего особого там не было: вывалился большой кошелек на прищепке, какие-то бумаги, две ручки, футляр с очками, карманный калькулятор. Пенелопа оглядела вываленное богатство придирчивым взглядом, лицо ее слегка смягчилось.
— Кажется, все на месте, считайте, вам повезло, — благодушно воскликнула она, ее руки машинально взяли кошелек и открыли его. Глаза ее округлились, казалось, они вот-вот вылезут из орбит. — Где деньги? — завопила она, остолбенев на минуту. — Какая сволочь посмела это сделать?! Дежурные… Кто своровал мои деньги?
Колокольникова с ужасом подняла испуганные глаза на Пенелопу.
— Не знаю.
— Что ты вообще знаешь? — Пенелопа не сдерживала себя. — Как к парням в спальню бегать? Я с утра до ночи вкалываю, как рабыня на галерах. Здоровье, жизнь трачу на таких дебилов, как вы! Иждивенцы, привыкли жить на всем готовеньком… Спиногрызы на шее у государства, — извергалась учительница. — Признавайтесь честно, кто это сделал? Я жду!
Класс потрясенно молчал, казалось, что все даже пригнулись.
— Она так будет ждать до конца света, — прошептал Комар.
Мне в отличие от Валерки было не до юмора.
— Трусы! — кричала Пенелопа. — Вас бы на войну, все передохли бы, как крысы, потому что ни к чему не приспособлены, ничего не умеете в этой жизни, кроме пьянства и воровства. Такими же вырастите, как ваши родители, и мне еще придется учить ваших недоумков детей, — Пенелопа тяжело перевела дыхание. — Пусть наберется смелости тот, кто украл деньги! — Никто не поднялся. — Не хотите признаваться, тогда я позову директора, пусть он вызывает милицию, и пусть каждого из вас при мне обыщут.
Класс молчал, Пенелопа поняла, одним криком она ничего не добьется, и изменила тактику.
— Кто выходил последним из класса, дежурная?
— Не знаю, — дрожащим голосом ответила Колокольникова.
— Бестолочь! — крикнула негодующе Пенелопа.
Колокольникова пристыженно молчала, опустив голову.
— Последними из класса, Белла Ивановна, выходили Комаров и Сафронов, — неожиданно встал и доложил Щукин.
— Кто это еще может подтвердить, кроме тебя? — с подозрением спросила Пенелопа.
— Я, — с готовностью поднялся Каблук.
Пенелопа преобразилась.
— Картина проясняется, — довольно произнесла она и сама не заметила, как от восторга потерла руки. — Комаров, значит, это ты деньги украл? Я в этом ни капли не сомневалась.
— Ничего я не воровал, — огрызнулся Комар.
— Я ложь за километр чую, — наступала Пенелопа. — Кроме тебя, на это никто не способен! — Щеки Пенелопы пылали, она смотрела на Валерку, властно вскинув голову.
— Не брал я у вас никаких денег, можете меня обыскать.
— И обыщу, еще не таких, как ты, обламывала и строила по струнке. Сумку на стол, — скомандовала Пенелопа. Грудь ее тяжело вздымалась, щеки пылали.
Комар поднял сумку с пола и кинул ее на парту.
— Ищите, — с отвращением произнес он.
Пенелопа выпотрошила содержимое сумки на пол, кроме тетрадей, трех учебников и пенала, в сумке больше ничего не было.
Они разъяренно глядели друг на друга.
— Где деньги? — допытывалась Пенелопа.
— Я у вас ничего не брал!
— Ах ты, трусливая тварь, — по-новому завелась Пенелопа. — Стоишь передо мной и нагло врешь!
— Я не тварь, — защищался Комар. — На себя посмотрите!
— Что ты сказал?
И тут случилось то, чего все меньше всего ожидали. Комар выдал такое, что все ахнули, открыв рты.
— Вы чокнутая! — воскликнул Комар запальчиво, его голос заметно дрожал от волнения.
В классе стояла неестественная тишина.
— Что? — опешила Пенелопа. Выпучив глаза, она замерла на месте, вся побледнев; потом сразу побагровела, ее охватил такой приступ ярости, что она не могла говорить.
— Что слышали, — ответил Комар.
— Чокнутая? — истерично переспросила Пенелопа, и ее голос, взлетевший до самых верхних нот, угрожающе повис над всеми. Она теряла контроль над собой. Ее щеки пылали от гнева, ладони были решительно сжаты в кулаки; ее всю трясло от ярости. Такой разъяренной ее никогда не видели.
Пенелопа подошла к Валерке, рука ее машинально поднялась…
— Только попробуйте меня ударить, думаете, на Вас управы не найдется! — Пенелопа замерла. Комар стоял бледный как смерть, подбородок его мелко подрагивал. — Думаете, если учительница, то все можно? Плевал я на ваши угрозы с высокой башни, и ничего вы мне не сделаете! — уверенно отрезал Валерка.
— Как напугал! — к Пенелопе вернулась речь, она посмотрела на меня. — Сумку на стол!
— Вы не имеете права меня обыскивать! — вспыхнул я.
Пенелопа нервно выхватила мой портфель и высыпала все его содержимое на пол. Вместе с книгами на пол посыпались денежные купюры.
— Вот и вор нашелся, — торжествующе воскликнула Пенелопа. — Сознавайся, Сафронов, кто подбил тебя на это воровство — Комаров? — Пенелопа наклонилась ко мне, лицо ее стало жестким, суровым.