– Но, возможно, он прав.
– Я докажу тебе, насколько он ошибается, – лукаво улыбнулся Грант.
Шелли доверчиво посмотрела на него. Он нагнулся и легко поцеловал ее в щеку. Губы его скользнули по ее скуле, виску, лбу. Грант слегка отстранился, оценивая результаты своих трудов.
– Твои глаза подергиваются дымкой – верный признак возбуждения. Даже когда ты сама это отрицаешь, глаза тебя выдают.
Произнося все это, он тихонько поглаживал большими и указательными пальцами ее нежные ушки. Потом он склонился, поцеловал одно из них, пощекотал губами. Немного помедлил и, игриво проведя языком, легонько прикусил ровными белыми зубами.
Шелли вздрогнула и помимо воли положила руки ему на плечи. Однако он не спешил и наклонился теперь к другому ее уху. Она же попыталась повернуть голову, стараясь поймать губами его желанный рот.
Когда наконец Грант внял ее мольбе, они слились в поцелуе, словно бросая вызов земным и небесным силам, которые дерзнули бы их разлучить. Язык его нежно, но настойчиво исследовал ее рот, пробуждая воспоминания о недавних ласках. – Боже, какой у тебя чудесный ротик! – пылко прошептал Грант, даря ей все новые и новые поцелуи. – Как же я его люблю! Каждый раз, целуя тебя, я будто получаю все радости сразу.
Когда Грант вновь поцеловал ее, они опустились на одеяло. Руки его пробрались под свитер Шелли. С волнующей неспешностью он поглаживал ее теплую атласную кожу, поднимаясь все выше, и наконец, едва коснувшись ее груди, накрыл ее ладонями.
Дыхание Шелли участилось. Грант улыбнулся, приподнял ее свитер и залюбовался ее телом.
– Как ты могла усомниться в своей женственности? – с нежным укором произнес он. – Такие красивые… – Он обвел пальцем один из набухших кружочков. И еще раз… Кружочки съеживались и твердели на глазах. Не в силах более сдерживаться, Шелли извивалась, прижимаясь к Гранту.
– Поцелуй меня, – выдохнула она. Он провел языком по ее соскам; приподняв голову, проследил за их откликом, затем, лаская один из них пальцами, другой осторожно обхватил губами. Шелли парила в невесомости, увлекаемая Грантом в состояние экстаза; она изгибалась дугой, извивалась в истоме, ее тело молило о снисхождении, призывая пришествие мужской плоти.
Он нежно сжал ее бедро, с ее губ сорвался возглас:
– О, Грант…
Целью его было не мучить, а доставлять наслаждение, и он тотчас откликнулся на ее безмолвную просьбу. Приподнявшись и вглядываясь в затуманенные глаза Шелли, он расстегнул ее джинсы и, просунув руку внутрь, под тонкие кружевные трусики, коснулся темного пушистого треугольника. – Грант… – робко подала она голос, задыхаясь от его смелых ласк. – Ты женщина, Шелли. Я покажу тебе, насколько ты женщина.
Лишь доли секунды сопротивлялась она его искусным пальцам, но, осознав, что это бесполезно, поддалась их чудесной магии и пленительным чарам. Осторожно, с необычайной нежностью он ласкал кончиком пальца средоточие ее женственности. Внутри Шелли постепенно разгоралось пламя.
Она прогнулась, безотчетно накрыла его ладонь своей и прижала. Пожар внутри полыхал все ярче.
– Шелли, посмотри на меня, – взмолился Грант, взяв ее за другую руку. Она с трудом открыла глаза и вгляделась сквозь пелену тумана в его лицо.
– Грант… ты… ах… любовь моя… – Точно яркая вспышка ослепила ее, пламя вырвалось наружу. Судорожно вцепившись в пальцы Гранта, Шелли изнемогала от жара пламени, пока огонь постепенно не угас.
Когда наконец пульс ее выровнялся и дыхание пришло в норму, она вновь открыла глаза. И тут же зажмурилась от яркого солнечного света. Грант склонился к ней. Шелли сонно улыбнулась.
– Не знаю, благодарить мне или стыдиться, – почти шепотом произнесла она.
– Никогда не стыдись своей природы и всегда помни, что доставляешь мне радость. Ты единственная женщина, которая мне нужна.
И тут она неожиданно поняла, как эгоистично поступила. Искоса взглянув на красноречивое свидетельство его желания, рвущееся через ткань джинсов, и не задумываясь о последствиях, Шелли мягко коснулась Гранта.
– Извини. Это было нечестно по отношению к тебе.
Улыбнувшись, Грант принялся расстегивать ремень.
– А мы еще не закончили.
Шелли расхохоталась с жизнерадостностью шаловливого ребенка:
– Грант, но ведь нельзя. Нас могут увидеть.
– Чепуха. – Он прокладывал дорожку из поцелуев по ее шее. – Расслабься.
– Но я не могу, – задыхаясь, вымолвила она, невольно все же расслабляясь по велению его искусных губ. – Я никогда не занималась любовью на природе.
– Никогда-никогда?
– Нет.
– И я тоже, – признался он, – так что самое время заняться.
9
– Ну?
Губы Гранта неспешно скользили по ее волосам.
– Что «ну»? – Она прижалась к нему, наслаждаясь исходящим от него теплом.
– Выйдешь за меня замуж? Пробравшись к ней под свитер, Грант погладил ее грудь. Всего несколько минут назад Шелли лежала обнаженная, открытая его ласкам. Страсть, бурлившая в нем, с поцелуями передавалась к Шелли и блаженно разливалась по всему ее разгоряченному телу. Теперь же она наслаждалась его нежными поглаживаниями.
– Меня можно уговорить.
– Ну пожалуйста. – Он продолжал ласкать ее. – Я люблю тебя. Эти выходные – настоящая сказка; надеюсь, у нас будет еще тысяча подобных дней. Но даже этого для меня недостаточно, Шелли. Я хочу, чтобы мы соединили свои судьбы, чтобы мы делили радость и горе, а не только постель… Ты не из тех, с кем просто «живут вместе». Я верю в супружество. Выходи за меня, Шелли.
– Ты уверен, Грант? Я ведь провинциалка, а не столичная штучка, как те женщины, с которыми ты привык иметь дело.
Он покачал головой.
– Я вовсе не тот светский лев, каким меня представила пресса после гибели Мисси. Но Боже, в любом случае, мне нужна только ты.
– Тогда вопрос, кажется, решен. – Брови Гранта вопросительно поднялись. – Дело в том, что, сколько себя помню, мне был нужен только ты.
Ворвавшись на следующее утро в приемную ректора Мартина, Грант, не глядя по сторонам, подошел к столику секретарши и, опершись на него, грозно навис над дамой.
– Я пришел точно вовремя, – отчеканил он.
Секретарша растерянно поморгала, всматриваясь сквозь толстые стекла очков, и облизнула тонкие губы.
– Он… он примет вас, как только побеседует с миссис Робинс.
Кивком головы дама указала на другую персону, присутствовавшую в приемной. У стены, на одном из неудобных стульев с прямой спинкой, сидела Шелли.
Резко повернувшись, Грант увидел ее. Губы его гневно дрогнули. Бросив неодобрительный взгляд на секретаршу, он пересек этот неприветливый кабинет и подошел к Шелли. Без тени смущения взяв ее ладонь в свою, он крепко сжал ее, присаживаясь на соседний стул.
– Значит, ты тоже получила приглашение, – тихо сказал он, заметив конверт с монограммой в ее руке – точно такой же он сам получил утром. Там он обнаружил предписание явиться в офис ректора к десяти часам, для чрезвычайно серьезного разговора.
– Ага. Утром какой-то юнец доставил. Я пыталась тебе дозвониться, но тебя уже не было дома.
– Ты в порядке? – Он ласково погладил ее ладонь, всматриваясь во встревоженное лицо.