— Халиб, ещё раз — как ты узнал, что я уснул? Спасибо, конечно, но ты — что, за мной следишь?
Смуглый гаремщик поджал губы.
— Рано или поздно это всё равно вскрылось. Не слежу. Следит определённый алгоритмический артефакт, аналогичный… геометке. Помнишь, как при первом нашем знакомстве я поставил блокировку от твоего чтения мыслей?
Холодок пробежал по спине.
— Так ты и мысли мои читаешь⁈ И следил за моим перемещением наверняка! Ты что-то мне в мозг вживил, что ли?
— Упаси небо! В этом алгоритмическом артефакте заключены несколько Алгоритмов. Один осуществляет контроль крови на наличие ядов, другой — контроль пульса, контроль воздействия опасными Алгоритмами и прочее. Нет и никакого намёка на чтение мыслей! Я могу показать тебе текст, если ты не доверяешь.
Я начинал закипать.
— Ты объясняешь айтишнику безопасность нахождения трояна внутри закрытого периметра? Мол, «ничего страшного, что это вирус, он всего лишь посылает статистику, сколько раз в день ты смотришь порнуху»! Блин, если у тебя есть прямой доступ к моему организму, то ты в каждый момент можешь переписать содержимое этой шняги!
Халиб замахал руками.
— Хорошо, хорошо. Я могу изъять его, если ты не доверяешь. Да ты и сам теперь можешь. Я вообще мог не признаваться в его наличии! Но учти — тогда и спасать тебя будет некому в случае чего. Думаешь, кто очистил твою кровь от снотворного?
Я задумался. Тем временем ко мне подошёл Гиннунгагап, пощупал губами и попытался пожевать воротник. Я осторожно оттолкнул его, зверь горделиво, словно обидевшись, вскинул голову и пошёл к своему хозяину.
— Пора нам убираться отсюда! — послышался голос Окихито. — Снотворное действует пару минут. Помоги меня перенести! Гиннунгагап не сможет пройти по шипам.
— Как-нибудь без меня, — пробурчал я.
Халиб тем временем всё ещё был на связи.
— С кем ты там общаешься? Кто-то еще не спит? Я не могу никого обнаружить.
Способность блокируется генами Полусеяного, вспомнилось мне. Я подумал — следует ли мне спасать Окихито, и будет ли мне какая-то выгода с этого? Или, может, выгоднее будет сдать, чтобы попросить у Халиба что-то взамен? Решил не делать ничего. Халиб продолжал.
— В общем, я сейчас пришлю подмогу. Примерно через три минуты можешь выходить. Группа зачистки уже идёт, разберутся с аномалией. Так что ты решил — убирать, как это говорилось раньше — спасительный маячок, или нет?
Я подхватил спящую Ийю — удивительно, какая лёгкая она оказалась.
— Спасательный. Не спасительный. Слушай, а ты же действительно попытался спасти меня, так? Хотя угрозы особо и не было. И я, типа, должен тебе быть благодарен?
— Получается, так, — Халиб расплылся в белоснежной улыбке.
— В таком случае я могу оказать тебе услугу в ответ. Наверняка же у тебя есть амулеты, которые обеспечивают твою безопасность? Следят за тобой, спасают.
Халиб нахмурился, почуяв неладное.
— Есть, но… меня обычно страхует сын, Полидеусес.
— Не. Мы же теперь коллеги. Возглавляем Дворцы. И, к тому же, ты напрашиваешься в союзники. Давай теперь не только ты будешь страховать меня, но и я — тебя. По рукам?
— Х-хорошо, — угрюмо согласился Халиб. — Обсудим это при встрече в выходные — как ты помнишь, я должен показать тебе руины… то есть, твой Дворец. А теперь — можешь выходить, помощь на подлете.
Я перешагнул обездвиженных стрельцов и открыл дверь, придержав Ийю коленом. Громилы и пара стрельцов на крыльце тоже лежали в повалку обездвиженные, а около них крутился мелкий мужичок-гмонниец, вероятно, подошедший недавно, уже после Алгоритма. Напротив него — толпа здоровенных четырехруких громил в обносках. Я заметил, что они стоят попарно, скованные наручниками, отдельно верхние руки, отдельно нижние, а один из них, стоявший ближе всех, лежит грудой в двух метрах от входа.
Видимо, их вели в участок прямо во время того, когда белая шестиногая лама применила свою магию. Народ, хоть и в часы комендантского часа, на площади имелся — через перекресток ошивался запоздалый погонщик броненосца, а в квартале слышался грохот и виднелся свет фар угловатого тарантаса. Стрелец отчаянно махал пищалью в сторону арестантов, кричал что-то на смеси рутенийского, гмоннийского и скра. Те что-то рявкали ему в ответ.
— Кну кха, кну кха!! — разобрал я.
Услышав скрип двери, молодоц стрелец обернулся. В его глазах прочитался ужас.
— Там же все мертвы?.. — пролепетал он. — Внутри?
— Они все живы. Сейчас проснутся.
Я увидел, как сразу с двух сторон к нам мчатся стрельцы — слева на военном кособоком автомобиле, а справа на паре мурлангов. Послышался свист, глухо бухнула пищаль, кто-то прогундосил в рупор: