Шум становился громче, затем послышались выстрелы. Гулкие хлопки, грохот, вопль, похожий на ишачий. Все продолжалось минуты две, затем затихло.
— Молодец! — послышался голос того странного парня из соседней комнаты.
Затем я увидел, как по переулку бегут солдаты-гмонни, стреляя назад, за спину. Их преследовало трое четырехруких громил в цветастых одеждах и окровавленных фартуках, вооруженные здоровыми тесаками. В этот момент зашумел ключ в замочной скважине. Решётку открыл все тот же парень, который вел меня в участок, а над ним нависали двое скра — один держал шипастую дубину, второй — арбалет, несомненно, самодельный.
— Кну Кха! Кну Кха! — скандировали оба.
— Вы заплатить нам за это! — прошипел гмонни и выпустил меня наружу.
— Эй! А меня! Меня отпустите! — завопил сосед-сиделец, но его не заметили.
Я прошел вслед за моими четырехрукими освободителями по разграбленным коридорам и вышел из участка, огляделся. Здание окружила толпа в пару сотен скра, правда, была и пара человек и гмонни — весьма бомжеватого вида. Все охранники и солдаты валялись или сидели на полу, раненые, потирающие синяки. Громила с дубиной, сопровождавший меня, проорал что-то на своем.
— Мы привести Кну Кха! Мощный Кну Кха! Он пожрет наши враги-захватчики, как эчпочмак!
Толпа ликовала. Меня подхватили на руки и понесли над толпой. Чувство было страшноватое и одновременно приятное, я почувствовал себя рок-звездой, которой так и не успел стать на Земле. Однако вместе с тем ощущался и некоторый дискомфорт, что-то подсказывало, что падать с высоты, на которую тебя поставили незаслуженно — больнее вдвойне. Меня тем временем усадили на выведенного из стойла Илонмаска, обступили, повели куда-то тёмными переулками.
— Куда меня ведут? — спросил я у громилы с дубиной.
— В твой храм! Меня звать Джен, я жрица Хозяина Душ! Только никому не говорить, это секрет.
Я снова понял, что ещё не скоро научусь различать скра по половому признаку. Толпа внесла меня верхом на скакуне в длинное металлическое здание с арчатым потолком — не то склад, не то ангар. Пахло бензином, резиной, горящим металлом, где-то вдалеке жужжала не то бензопила, не то — какой-то другой инструмент. Внутрь вошли не все — лишь сопровождающая меня Джен, её подручный с арбалетом, а также тот старик, который следил за мной в окно камеры. Откуда-то притащили кресло и водрузили его на пару ящиков — ободранное, прогрызенное и вонючее, но украшенное по изголовью чьими-то исполинскими клыками.
— Сядь в него, наш Хозяин. Мы внемлем тебе.
Я подвёл скакуна, с трудом вылез из седла и отдал поводья Джен. Илонмаск, что удивительно, слушался меня и вовсе не пытался больше куда-то бежать. Такое чувство, что он хотел именно сюда, в это странное гетто на окраине, подальше из центра столицы. Кресло оказалось вполне удобным. Наступила недолгая пауза, в течение которой вся троица молча стояла рядом и глазела на меня. Более простого способа, чем снова включить режим трудоголика, я не нашёл.
— Ну, я не знаю, ребята, мне всё нравится. Давайте, рассказывайте, какие у вас вопросы? Проблемы какие-то, задачи есть?
Скра переглянулись.
— Мы думать, ты скажешь нам, кого нужно съесть теперь, — немного разочарованно сказал спутник Джен, но она врезала ему по морде кулачком нижней руки.
— Мы ждать тебя. Мы готовы служить тебе. Но проблема есть, да.
— Я внемлю.
— Ала. Королевство Ала. И Шабук. Ала хотеть забрать наш район себе. Сейчас тут стрельцы Шабук — они деспотат, но скра они не обижать. А Ала если придёт, то всё — и весь свободный скра в рабство, и всякий люд — в плен.
— Хм. И что вы предлагаете?
Джен обернулась назад, указав в склад.
— Здесь был цех. А внизу — бункер. Мы там делать оружие. Хотеть электричество. Чтобы станки работать. Чтобы сделать много паф-паф. На севере, за городом — лагерь и заключённые скра. Мы их хотеть освобождать. Пока только дизель-генератор есть, его ненадолго хватать. Дорого. Если электричество станет — тогда Ала не смочь нас поработить. Мы всех перестрелять! И белых людей защитим.
Выглядело жутчайшей авантюрой. Пытаться возобновить оружейное производство в гетто на территории ещё совсем недавно побеждённой и оккупированной страны — нонсенс. Минимальные знания истории подсказывали, что первое, что делает любой захватчик — ломает промышленность, чтобы поверженный противник не мог восстановить армию.
Именно поэтому задача показалась просто безумно, захватывающе интересной. Только вот ну никак она не вязалась с «линией партии» — откровенный левак. К тому же Тизири явно сообщила, что весь сектор оккупации Шабука подумывают передать этому самому Ала.