— Серафимион, с днём рождения! Прости, я без подарка — не знал.
— Ничего страшного, зачем мне вещи, сам всё сделаю.
Уютное место, приятный пейзаж, милая девушка рядом. Я не глядя хлебнул из стакана — глотку обожгло, вывернуло наизнанку, дикая боль пронзила всё тело и прокатилась ниже, пробрав до самого позвоночника.
— Что это⁈… — едва сумел произнести я.
Компания дружно заржала. Смеялась даже Ийю, а я корчился от боли, слёзы брызнули из глаз — от боли, конечно, а не от обиды, Хотя она тоже была но я сумел разогнуться, зажмурился и махнул рукой.
Потом я вспомнил это слово — «кинектировать». Зонтик-шатёр, который стоял над компанией, сложило и сдуло вверх, словно ракету, напитки и еду расшвыряло по столику, Маркунда и парочка новеньких попадали с мест.
— Чертяга, что творит!
— Стойте, стойте, ему больно! Он не может сам! — услышал я голос Ийю, она обняла и снова усадила меня.
Перед глазами вылез знакомый кружок, я принял, и тут же странное жжение прошлось по груди, а боль исчезла. Маркунда пристально смотрела на меня, водя пальцами, и я понял, что лечением занималась она.
— Это королевская водка, кажется, так называется. Смесь кислот, которая растворяет золото, — пояснил Серафимион.
Он привстал, чтобы лучше видеть, и упавший зонтик медленно поднялся, раскрылся и вернулся на место.
— Царская, — поправил я. — Нахрена так шутить?
— Старинное развлечение — кто быстрее вылечит организм после ранения или отравления, — хмуро пояснил Джафер. — У вас там, что, на Поуфо не балуются таким?
— На Агао. Не балуются. У нас там серьёзные люди.
— А как ты так шатёр швырнул? Интересный Алгоритм, — спросила Маркунда. — Или а-ашка? Даже не заметила, как исполнил.
— Я тоже не заметил, — признался я.
— А поехали кататься? — вдруг предложила Ийю. — Стэн ещё толком не видел планету. Давайте все вместе её покажем.
— Поехали!
— Поехали!
Мы поднялись и направились к сверкающему шару.
— Сферолёт? — зачем-то спросил я.
Никто не ответил, видимо, ответ показался вполне очевидным. Одна из секций сферы открылась, внутри оказалось пять кресел по кругу и одно в центре, рядом со странной левитирующей ручкой. Из усадьбы показался и поспешил к аппарату гмонни — слегка полноватый, пожилой, в стильном, хотя и немного эксцентричном зелёном пиджаке.
— Барин, вы подписать забыли, — несколько нахмурившись, сказал он Серафимиону и протянул пачку бумаг — на разных языках.
— А, да, хорошо, сейчас, — Серафимион несколько рассеянно схватил бумаги.
Мельком просмотрел, даже не забирая ручки, и я обратил внимание, как на бумагах сама собой появляется подпись. Одну не подписал, сказав что-то вроде «сам решу».
— Да, я не представил некоторым, это мой верный дворецкий, Олаф.
— Добрый малый! — Джафер подошёл и потрепал его по шевелюре, как ребёнка.
Я почувствовал себя в фильме про Дикий Запад — уж больно жест напомнил поведение какого-нибудь богатого плантатора по отношению к темнокожему слуге.
— Попрошу! — гмонни грозно нахмурился. — Ведите себя прилично, вы же в гостях!
— Да как ты смеешь!..
— Джафар, не надо, пожалуйста, — попросил Серафимион. — Этот разумный для меня много значит.
— Да, к тому же — он гибрид. Полусеяный, — немного хмуро сказала Маркунда. — Пырнёт тебя ночью — ничего и не сделаешь, если амулетик припрятал. До сих пор его опасаюсь.
Почтенный гмонни поднял очи горе — видимо, разговоры на эту тему уже были не в первый раз.
— Полусеяный⁈ Гмонни⁈ — удивился я.
— Да, вот так вот бывает. Папаше, видать, нечего было делать…
— Дорогая, прошу, не начинай! — Несколько строже сказал Серафимион. — Прошу садиться.
Только после этого я понял, что они с Маркундой, вроде как, пара. Достаточно странная — девяностолетний эмо и брутального вида темнокожая металлистка.
Я сел по центру. Сферолёт покрылся полупрозрачным сиянием и поднялся на высоту — плавно, безо всякого ускорения.
— Ну, куда отправимся?
— Водопады!
— Киты!
— Сначала киты, потом водопады, — решил Серафимион.
Пространство вокруг сферолета моргнуло, и мы оказались посреди заснеженных пиков, на высоте в несколько метров от широкого плато. На горизонте точно также гасли сумерки, но я сразу понял, что находились мы теперь гораздо севернее.
В первый миг мне показалось, что поле покрыто странными пятнистыми булыжниками, но следом я заметил, что некоторые из них движутся, ворочаются на коротких ножках. Чуть поодаль лежали более крупные из них, они подпрыгивали на пузе, как тюлени, отталкивались от обрыва и медленно плыли на восходящих потоках.