И чуть позже.
«…А кто тебе сказал, что вторым был Василий?…» — спросил Иван.
«…Маншарев…» — ответила девушка, напуганная и злая одновременно.
Пётр с самого начала заинтересовался Иваном. Помог с жильём. Потом доставил его к Василию. А затем помогал участвовать в поиске схрона Лизы.
— Вот же хитрожопый… — тихо прошипел Иван.
«Судя по мозговой активности…» — начал было Зевс, но Иван его опередил.
«Это Пётр! Готов поспорить, его вторая фамилия — Маншарев. Фамилия матери, если быть точным,» — ответил Бобров.
Далеко идти не пришлось, Пётр свернул в ближайшее тихое местечко, какой-то закрытый магазин, или нечто подобное. Сейчас — заколоченная стальная коробка. Когда Иван добрался до неё, дверь уже была вскрыта, точнее, проломлен замок.
Та их встреча в клубе, знакомство Ивана со всеми четырьмя, Петром, Лизой, Василием, ну и Всеволодом. Это не было совпадение. Пётр сам рассказал Лизе, что один из тех, кто над ней надругался — Василий. Сдал целенаправленно. И Лиза крутилась рядом, ища возможность отомстить. А Всеволод крутился рядом, потому что это было единственное место, куда его пускали.
По покинутой коробке брошенного магазина разносился тихий скулёж. Свет от телефона выхватывает двух мужчин.
— Дай мне руку, — мягкий, убеждающий голос Петра, пытающегося воткнуть иглу в предплечье двинутого.
— Я не хочу… — ответ сквозь слёзы от Всеволода.
На очередном шаге Иван на что-то наступил, обозначив своё присутствие. Пётр резко обернулся, убрав иглу за спину, а Всеволод начал быстро отползать в дальний угол.
— Иван? — выдаёт удивление Пётр. — Ты знаешь, что ты в розыске?
— Правда? — наигранно удивляется Бобров. — Обязательно зайду в гости к полиции, поинтересуюсь, что им от меня нужно. Но сначала — он.
Забившийся в угол сумасшедший мелко задрожал.
— Подожди! Не знаю, что ты задумал, но…
— Всего лишь один вопрос, Пётр. Один вопрос. Для одного вопроса ты достаточно в своём уме? — последняя реплика была адресована забившемуся в угол сумасшедшему. — Скажи, Всеволод. Когда вы насиловали Елизавету, кто бы третьим кроме тебя и Василия?
Парень задрожал так, будто сейчас его схватит припадок.
Но куда сильнее преобразился Пётр. С лица ушли испуг и растерянность. Юноша теперь выглядел спокойно и собранно, а взгляд его стал столь колким, столь угрожающим, что Иван напрягся, ожидая атаки.
— Полагаю… — голос тоже резко контрастировал, став жёстким и глубоким. — вопрос адресован мне в куда большей степени, верно?
Бобров кивнул:
— Как бы да, но в то же время нет. Просто хотел убедиться, — признал Иван свои намерения. — Вопросы у меня к тебе совсем другие.
Теперь, когда этот кусочек мозаики встал на своё место, Иван начал выстраивать и всё остальное. Поезд Владивосток — Москва. Среди новостей была одна, что сейчас имела значение. О том, что «Север Камень» открыл новый завод. А за этим подтянулась и одно из откровений Лизы.
«…Василий недавно занял пост управляющего компании „Север Камень“ после трагической смерти своего дяди, предыдущего управляющего. Трагической смерти, подстроенной самим Василием…»
Василий целенаправленно старался завладеть этой компанией. А следом подтягивалась болтовня таксиста.
«…Маншаревы судятся с Волконскими. Вроде как за Кавказскую Транспортную Компанию…»
С учётом расположения нового завода транспортная компания должна была служить надёжным путём доставки из Понтийских гор в Москву. И из разговора с Василием:
«…Это же Лиза? Он соврал. Это была Лиза… Она рассказала? Рассказала о моих… Рассказала?…»
Козловский уже тогда говорил о Петре. Понял, что Маншарев хочет чужими руками его убрать. И Иван тогда угадал с составом. Оно взаимосвязано. Новый завод и состав. Именно появление этого вещества заставило Петра действовать жёстче, активнее.
Подтянулись и слова Ольги.
«…Помимо ИСБ есть ещё одна служба. Главное Управление Стратегической Армейской Разведки…..Через них действую некоторые рода, когда нужна силовая поддержка. В Москве главой ГУСАР является Алиса Зиновьевна Микоян…..Девичья фамилия Маншарева…»
Когда ситуация начала выходить из-под контроля, Пётр привлёк родственника и начал применять силовые методы решения проблем.
— Как к тебе обращаться? Пьер Безухов? Или Пётр Маншарев? — чуть улыбнувшись спросил Иван.
— Не имеет значения, — безразлично ответил мужчина. — Чему ты ухмыляешься?
Иван рукой обвёл стены, что их окружали.
— Сценарист — идиот. Финальная сцена, кульминационная, можно сказать. А мы сидим в каком-то сарае. Для самой важной сцены в повествовании можно было выбрать место и покрасивее. Представь, как всё это будет выглядеть на экране.