Что касается реликвий, обретенных крестоносцами, то в «Gesta» они комментируются по-разному. Наличие одной головы Иоанна Предтечи в Константинополе, а другой в Анжере побуждает хрониста к рассуждениям о двойных или даже тройных комплектах тел святых, которых особенно много во Франции. Причиной злоупотреблений он считает постыдный денежный интерес, пользующийся укоренившейся практикой раскрытия погребений и переноса останков. Он замечает, что если бы могилы святых были столь же надежно защищены тяжелым камнем, как у Христа, их останки было бы невозможно переносить. Тогда у верующих не возникали ли бы подозрения по поводу подлинности реликвий, ведь не допускать же, что Иоанн Предтеча был двухголовым?[172]
Иное дело святое копье, обнаруженное в укреплениях Антиохии при множестве свидетелей, которых автор называет «благоразумными» людьми. Оно признается хронистом столь же достоверной святыней, как и крест, найденный в Иерусалиме в 1099 г. При описании чудесных видений святых участникам походов кое-какие случаи автор хроники считает правдивыми, но полностью дискредитирует рассказы о стигматах, которые неоднократно демонстрировали завоеватели Святой земли. Ему известны ухищрения, которыми стигматы вызываются. В целом, хроника, как и автобиография, сосредоточены на размышлениях о действиях Бога в истории, и проблема реликвий в них находится на периферии авторского внимания.
Напротив, в трактате «О залогах святых» проблема реликвий находится в центре авторского внимания и подвергнута комплексному анализу. Это сочинение стоит особняком в ряду богословских и исторических сочинений аббата Ножанского, отличаясь своим стремлением проникнуть в логику всеобщего поклонения реликвиям. Вопрос о времени написания «De pignora» решается исходя из того, что в третьей главе Первой книги трактата упомянута повесть «О своей жизни», которая создавалась позже хроники «Gesta Dei per francos». Что же касается разнообразных богословских произведений Гиберта, то они, по большей части, были написаны им в период пребывания в монастыре Св. Гербера в селении Флэ до избрания аббатом в Ножане. Отсюда следует, что трактат «О залогах святых», по всей вероятности, создавался в последние годы жизни автора не ранее 1119 г.[173] Здесь автор обобщает длительный опыт наблюдений за представлениями верующих об останках жизнедеятельности святых людей и за верованиями в их чудотворные свойства. При этом,— впервые в церковной литературе,— предлагается общая концепция популярного культа.
Как следует из текста трактата, в церковном сообществе, где протекала деятельность Гиберта, весьма ценили его ученые познания, и к нему неоднократно обращались клирики за духовной помощью. Поводом для углубленных размышлений о культе реликвий стали вопросы, поступавшие к Гиберту от многих лиц по поводу зуба Спасителя в монастыре Св. Медарда в соседнем городе Суассоне. Об этом сказано в посвящении труда Одону, аббату монастыря Св. Симфорьена близ Бовэ, бывшему некогда наставником Гиберта. Прежде, чем ответить на эти вопросы, он решил рассмотреть нечто гораздо более важное, а именно, имеются ли у культа реликвий достаточные догматические обоснования.
Соответствует ли почитание останков святых догмату всеобщего телесного воскрешения? Ведь воскрешение умерших — главная и непреложная истина христианской религии, по поводу которой абсолютно недопустимы сомнения, и их никогда у верующих не было. В связи с этим рассматривается идея о сложной структуре христианкой религии, которая базируется на неких основных принципах, но, вместе с тем, выражается в религиозных действиях различного уровня. Отсюда и возникают местные споры в церковной практике, схизмы, несоответствие между церковными обычаями и католической верой. Не вдаваясь в богословское рассмотрение всех таинств, он подчеркивает первенство крещения и причащения как главных культовых действий. «Крещение и причащение — вот два действия, без соблюдения которых нашей веры не бывает… Прочие вещи, что мы совершаем по обычаям, не засчитываются нам во спасение, без них можно честно прожить, хотя их соблюдают и проповедуют во всех без исключения храмах… так, что останки святых, либо их залоги, очевидно, относились к такого рода обычаям»[174]. Так Гиберт Ножанский формулирует свою мысль о том, что вероучение христианской церкви находит внешнее выражение в совершаемых клиром таинствах, которые обязательны для мирян. Он излагает своё личное убеждение в том, что сложившаяся церковная практика не вполне согласуется с вероучением, и, в первую очередь, это относится к культу реликвий.
173
Histoire littéraire de la France par des religieux benedictins de la Congregation de S. Maur. T. 10. Paris, 1786. P. 472-8.