Англичане сразу поняли намерения Гардинга и долго тянули с ответом. Не залечив свои раны, Лондон не собирался поднимать брошенную ему в лицо перчатку вызова, в угоду молодому конкуренту. Несмотря на поступающие из Германии репарации, экономика империи ещё продолжала испытывать серьезные трудности и все ещё не могла выйти на свой довоенный уровень. Поэтому, министерство иностранных дел королевства, с холодной любезностью дали понять американскому посланнику, что столь серьезный вопрос требует очень длительного рассмотрения и проработки.
Прояви европейцы солидарность и демарш Вашингтона, можно было бы легко дезавуировать, отложив дело в долгий ящик, однако в новой Европе, каждый был сам за себя. И потому, каждый решал тот или иной вопрос, исходя из собственных национальных интересов.
Первым на призыв американского президента откликнулся Париж. Понеся главные тяготы прошедшей войны, Франция очень ревностно следила за весьма быстрым восстановлением мощи своего островного соседа. Хотя огромная колониальная империя Третьей республики, хорошо помогала метрополии в залечивание полученных раны, однако по степени наполнения оскудевшей казны, она не могла тягаться с английским королевством. В отличие от Лондона, Париж не имел золота Австралии, алмазов Африки, а главная жемчужина французских владений Индокитай, не мог тягаться по своей значимости с британской Индией.
Быстро оценив ситуацию, французский премьер-министр Аристид Бриан несколько дней занимал выжидательную позицию, но не получив от англичан никаких контрпредложений, известил Вашингтон о согласии страны на участие в конференции. Вслед за ним, свое согласие на обсуждение вопрос о флоте объявил недовольный итогами Версаля Рим, а по прошествии недели, к ним присоединились Токио и Москва, имевшие свои причины поехать в Америку.
Япония намеривалась извлечь определенную выгоду от грядущей схватки, своих конкурентов в борьбе за обладание Тихим океаном. Что же касается России, то участие в конференции было для неё больше делом поднятия престижа государства, чем решение конкретных вопросов. Все, что она могла себе позволить в гонке строительства сверхлинкоров, это создание одного, максимум двух кораблей этого типа и не более того.
Напрасно британские дипломаты призывали своих бывших союзников по Антанте, не торопиться при принятии решения в столь важном для всего мира вопросе. Устав от правильных и красивых, но совершенно пустых слов туманного Альбиона, Европа дружно выразила Гардингу свою готовность направить в Вашингтон свои делегации.
После столь подлого удара в спину, британскому премьеру ничего не оставалось, как дать свое согласие на участие в переговорах по флоту, дабы не оказаться в тоскливом одиночестве.
Холодным декабрьским днем 1921 года, началась конференция, вошедшая в анналы истории как Вашингтонская. Девять стран: Англия, Франция, Россия, Италия, Бельгия, Голландия, Португалия, Китай и Япония, прислали в Вашингтон своих посланников для решения вопроса морского разоружения и обсуждения проблем Тихоокеанского региона.
Доставленные пароходами в Нью-Йорк, делегации торжественно встречались государственным секретарем Хьюзом, чтобы потом на специальном экспрессе отправиться в Вашингтон, месту ведения переговоров.
Столь простой на первый взгляд ритуал, имел двойственную основу. С одной стороны, Америка перед всем светом выражала свое глубокое уважение к прибывшим гостям, в лице госсекретаря, третей фигуры в иерархии правительства. Однако с другой стороны, размещая английскую делегацию в одном поезде вместе с ничего незначащими в предстоящих переговорах голландцами, португальцами и китайцами, американцы специально принижали статус своего главного противника.
В день открытия конференции, президент Гардинг встретил представителей Европы и Азии с распростертыми объятиями и словами мира на устах.
- Данные переговоры будут словами народов всего мира уставших от войн, насилия и разрушений. Ни в ком из вас мы не видим врага, а только друзей и добрых соседей. Ничье самолюбие не должно быть унижено во время этих переговоров, ни одна национальность не должна быть подавлена. Мы надеемся, что сможем достигнуть всеобщего согласия, с помощью которого будет создан лучший порядок, который вернет миру пошатнувшееся спокойствие – вещал новоявленный миротворец, и зал дружно аплодировал этим словам.
- Открытие этой конференции свидетельствует о пробуждении совести цивилизации XX века. Истомленное ужасами недавней войны человечество жаждет новых отношений между народами и требует прочного мира. Разоружение морских сил это будет тем краеугольным камнем, который раз и навсегда позволит устранить угрозу возникновения новых чудовищных войн. Это мое личное желание, желание Америки и я убежден, что того же желают представители стран присутствующих сегодня в этом зале.