Вероятно Паулин - и Августин тоже - не видели какой-либо несообразности в добавлении жития великого епископа к серии житий монахов и монахов-епископов. Следующая ступень в развитии латинских житий монахов-епископов связана с Поссидием из Каламы и его “Житием Августина”, написанном в 30-е гг. V в. или чуть позже. Поссидий сообщает о том, что сходная задача по описанию жизни великих христианских деятелей выполнялась ранее “самыми религиознейшими мужами святой матери церкви” и относит эти слова к “Житию Амвросия”, к “Житию Мартина” и, по всей вероятности, к “Житию Киприана”[227].
В случае с житиями Мартина, Амвросия и Августина мы, таким образом, имеем дело с рождающейся традицией “житий”, посвященных западным епископам, двое из которых были монахами. Именно потому, что авторы двух последних житий понимали свою принадлежность к этой традиции и потому, что ситуация всех трех субъектов была схожа, представляется весьма поучительным их сравнить. При этом мы можем обнаружить некоторое сходство в построении: предисловия, хронологического очерка от рождения героя до посвящения/рукоположения, деяниях в сане епископа, личной жизни и смерти. Однако, содержание основной части этих житий, т.е. деяния, совершенные в сане епископа, очень разные. Из “Жития Мартина” мы в основном узнаем о борьбе Мартина против язычества, его исцелениях и экзорцизме, его столкновениях с дьяволом. Эпизоды подобраны таким образом, чтобы показать добродетели Мартина как можно более рельефно. “Житие Амвросия”, конечно, тоже содержит множество чудес, но главный акцент делается на утверждении власти и достоинства кафолической церкви в противовес давлению государства и еретиков. Поэтому здесь мы находим много рассказов, иллюстрирующих твердость Амвросия по отношению к императорам, и много примеров, иллюстрирующих поражения его противников. Что же касается “Жития Августина”, то для него характерна одна магистральная тема: непрерывная работа Августина по разъяснению слова Божьего, что отвечает делу укрепления кафолической церкви и ослабления еретических сект. Конечно, акценты, расставляемые тремя авторами, отчасти связаны с характерами персонажей их житий: Мартин много делал для искоренения язычества в окрестностях Тура, Амвросий, как епископ столичного города, действительно играл важную роль при дворе, Августин положил много сил на разъяснение слова Божьего и борьбу против ересей - все это находит подтверждение в других источниках. Тем не менее в житиях этих епископов не раскрываются многие сферы жизни их героев, например, мы ничего не знаем о повседневной жизни Мартина во время его епископата, или, нам ничего не известно о покровительство Амвросия аскетам и т.п.
Вывод, который напрашивается в данном случае, заключается в том, что все три жития избирательны и что авторы делают свой выбор на основе того, что считают важным для себя и что подходит их собственным намерениям при написании. Из всех трех биографов только Паулин Медиоланский производит впечатление человека, свободно владеющего своим материалом, и он же является единственным кто пишет по просьбе другого. Как результат, его “Житие Амвросия” является скорее описанием того, что он помнит о предшествующем епископе, чем свободно замысленной интерпретацией деяний Амвросия и их значения. Однако в случае с Сульпицием и Поссидием дело обстоит иначе. Оба строят свою работу тщательно, отбирая материал в соответствии со своими целями, но Сульпиций, как мы уже говорили в другом месте, написал свои работы о Мартине вопреки враждебному отношению со стороны окружающих. И, поскольку Сульпиций хотел продемонстрировать совершенство своего героя как монаха и епископа, то он имел особые причины подробно остановиться на чудесах последнего, так как именно они “доказывали” его святость.
Основа “Жития Августина” Поссидия была совершенно иной. Дело не столько в самом Августине, сколько в церкви, которую в то время было необходимо срочно поддержать. Для Поссидия, писавшего тогда, когда по северной Африке прокатилась волна вандалов, сжигавших церкви, попадавшиеся на их пути, эти смутные годы были связаны с оживлением донатизма[228]. Поэтому неудивительно, что Поссидий так подчеркивал труды Августина по укреплению церкви. Ему не было необходимости подчеркивать святость Августина, как отдельной личности. Кроме того, похоже, что Поссидий воспринял взгляды своего предшественника на чудеса, а это означало, что, хотя он и верил в них, но рассматривал как вещь менее важную, чем обладание высокими моральными качествами. Таким образом, Поссидий, как и Сульпиций, отбирал свой материал исходя из своих целей, но, в отличие от Сульпиция, рассказы о чудесах, как таковые, прямо не являлись его целью и потому он не останавливается на них подробно.