Зурания беспомощно махнула рукой: «Ничего я не прославлюсь — сорвут с меня одежду, только об этом и будут говорить...»
«Такое случается только с шерлями проигравших команд, — напомнил Дженсифер. — Неужели ты думаешь, что «Бакланы» нас побьют, когда за нас играют Тайран Лучо и Глиннес Хульден? Я тоже не лыком шит! Смотри, как «Бухало» Кандольф держится в защите! Да мы их сдуем с поля, как опилки с верстака! «Бакланы» будут бултыхаться каждую секунду — только брызги полетят!»
Не слишком убежденная Зурания ответила дрожащим вздохом, но спорить больше не стала. Дженсифер наконец понял, что продолжение тренировки не принесет никакой пользы. «Завтра в то же время! — напутствовал он команду. — Поперечным броскам не хватает внезапности, особенно в тылу. Защитники, рыскайте по полю, не топчитесь на месте! Это хуссейд, а не чаепитие с напудренными собачками! Завтра в четыре часа до полудня».
«Вуляшские бакланы» — команда молодая, еще не заслужившая никакой репутации — производила впечатление банды самонадеянных юнцов. Их капитаном был Дензель Воехота, долговязый русый парень с озорными глазами сказочного плута. Шерлью «Бакланы» выбрали полногрудую круглолицую девицу с растрепанной копной темных кудряшек. Маршируя с командой вокруг поля перед началом матча, она демонстрировала непритворный энтузиазм, нахально вскидывая ноги, прыгая и размахивая руками. За ней, едва сдерживая бьющую через край энергию, вприпрыжку бежали «Бакланы». По сравнению с ними «Горгоны» выглядели угнетенновы-сокомерными, а их шерль Зурания — бестелесно-призрачной. Очевидное отчаяние шерли бесило лорда Дженсифера, скрывавшего, однако, свои чувства из опасения полностью деморализовать Зуранию. «Вот молодец, так держать! — восклицал он, будто утешая больное животное. — Все будет хорошо, вот увидишь!» Но ничто не могло поколебать уверенность белокурой шерли в приближении плачевного конца.
Сегодня «Горгоны» впервые надели черно-каштановые формы. Особое впечатление производили шлемы, прессованные из бледно-розового металлоида, с черными нащечными розетками. Над шлемами торчали гребни черных шипов, отверстия для глаз ловко имитировали пугающие огромные зрачки, а под раздвоенными носами зияли окаймленные черным плюшем пасти с болтающимися красными языками. Некоторые игроки считали костюм чересчур экстравагантным, другим мешали длинные красные языки, большинству было все равно. «Бакланы» нарядились в коричневые формы с оранжевыми шлемами, украшенными пучками зеленых перьев. Сравнивая рвущихся в бой «Бакланов» с мускулистыми, но вялыми «Горгонами», Глиннес почувствовал необходимость обсудить тактику с лордом Дженсифером.
«Будьте добры, обратите внимание на «Бакланов». Они как жеребцы-кевали на весеннем пастбище — кровь кипит от избытка сил, в голове белиберда. Я встречался с такими командами. Готовьтесь к жесткой, даже рискованной игре. Их можно заставить захлебнуться самонадеянностью. Для этого защита и полузащита должны быть начеку, притворяясь, что считают ворон, и неожиданно атакуя форвардов с обеих сторон. Наше преимущество в том, что мы массивнее. Если мы им воспользуемся, есть шанс на победу».
Дженсифер недовольно вскинул брови: «Шанс на победу? Еще чего! Да мы их прогоним с поля, как стая собак — цыплячий выводок! С ними вообще не стоило бы играть — разве что для разминки».
«Тем не менее, будьте осторожны. Пусть ошибается противник, а не мы — иначе «Бакланы» своего не упустят».
«А, ерунда! Глиннес, ты просто боишься, что постарел и потерял форму».
«Боюсь — в той мере, в какой я играю за деньги, а не для развлечения. Мне нужен выигрыш, нужны девять тысяч озолей».
«И что ты думаешь, ты один в таком положении? — раздражение аристократа внезапно сменилось откровенной злобой. — Откуда, по-твоему, деньги в казне? Кто купил формы и шлемы? Кто оплачивает расходы? Я все отдал, все до последнего гроша!»
«Прекрасно! — сказал Глиннес. — Деньги нужны вам, деньги нужны мне. Значит, нужно выиграть, а для этого необходимо применять самую выгодную тактику».
«Выиграем, не беспокойся! — Дженсифер снова был олицетворением грубоватого добродушия. — Я не новичок, знаю хуссейд сверху донизу, вдоль и поперек. Хватит ныть — ты боязливее Зурании, честное слово! Видишь, сколько публики собралось? Не меньше десяти тысяч человек! Озолей у нас в кармане только прибавится!»[25]
Глиннес мрачно кивнул: «Если мы не проиграем». Он заметил в ложе нижнего ряда элитного яруса одинокую фигуру Люта Касагейва — с биноклем и камерой, в чем не было ничего необычного. Фанатики хуссейда снимали всю игру, а иные любители — только финальное обнажение шерли под музыкальный аккомпанемент. Существовали примечательные коллекции подобных записей. Глиннес, однако, не ожидал обнаружить в Касагейве интерес к хуссейду. Инопланетянин не производил впечатление человека, склонного к легкомысленным забавам.
25
Половину поступлений от продажи билетов делят между соревнующимися командами: три четверти получают победители, одну — проигравшие.