— Пока что у меня нет никаких планов, — ответил он. — Я только вот сейчас услышал о Шире от Харрада-младшего. Он, так, значит, и не женился?
Губы Марчи неодобрительно изогнулись.
— Он так и не смог остановить на ком-нибудь свой выбор... Хотя, естественно, подруг у него было предостаточно.
Глиннес снова почувствовал какую-то недоговоренность, мать знала о чем-то таком, о чем не спешила делиться с сыном. Ему даже стало как-то немного обидно, но он решил не высказываться об этом вслух. Не дело было начинать свою новую жизнь с выяснения отношений.
— А где твоя офицерская форма? — спросила Марча весело, даже как-то задиристо. — Мне так хотелось увидеть тебя в мундире капитана Гвардии.
— Я подал заявление об уходе в отставку и решил вернуться домой.
— Вот оно что, — упавшим голосом произнесла Марча. — Мы, разумеется, рады тому, что ты теперь дома, но ты уверен, что поступаешь разумно, отказываясь от карьеры?
— Я уже от нее отказался. — Несмотря на принятое чуть ранее решение, Глиннес едва сдержал копившийся в нем гнев. — Я нужен здесь сильнее, чем в Гвардии. Наша усадьба разваливается прямо на глазах. Как это так, что Глэй даже не удосужился хоть что-нибудь сделать?
— Он большую часть времени занят... ну, можно сказать, общественной деятельностью. Он теперь в своем роде весьма важная персона.
— И это помешало ему починить хотя бы ступеньки? Они почти полностью сгнили... Или — я видел дым над Эмблом. Глэй теперь живет там?
— Нет. Мы продали остров Эмбл одному из друзей Глэя.
Глиннес, пораженный этими словами, едва не поперхнулся.
— Вы продали остров Эмбл? Какая же это причина могла... — Он привел в порядок мысли. — Остров Эмбл продал Шира?
— Нет, — холодно ответила Марча. — Отказаться от прав на него решил Глэй и я.
— Но ведь... — Глиннес примолк на полуслове, а затем произнес, тщательно подбирая слова:
— Я ни в коем случае не желаю расставаться ни с островом Эмбл, ни с какой-либо иной частью наших земель.
— Мне кажется, что в отношении продажи уже ничего нельзя изменить. Мы исходили из того, что ты намерен сделать карьеру в Гвардии и вряд ли уже вернешься домой. Естественно, знай мы, насколько близко ты примешь это к сердцу, мы бы учли твои чувства.
— Мое непоколебимое мнение заключается в том, что нам следует аннулировать эту сделку, — подчеркнуто вежливо произнес Глиннес. — В наши намерения определенно не входит уступка прав на остров Эмбл[12].
— Но, мой дорогой Глиннес, они уже уступлены.
— Никоим образом — мы немедленно вернем полученные за остров деньги. Кстати, где они?
— Об этом тебе придется спросить Глэя.
Глиннесу вспомнился язвительно насмешливый Глэй десятилетней давности, который всегда оставался равнодушным к насущным потребностям Рабендари. Тот Глэй вполне бы мог принять серьезные решения, которые оказались бы совершенно несуразными и более того, оскорбительными для памяти его отца Джата, который души не чаял в каждой пяди своей земли.
— Сколько же озолов вы взяли за Эмбл?
— Двенадцать тысяч.
Глиннес был настолько разгневан и ошеломлен, что слова его звучали резко, как удары бича.
— Да это же все равно, что отдать задаром! За такое красивейшее место, как остров Эмбл да еще с особняком в прекрасном состоянии? Кто-то точно сошел с ума!
— Кому-кому, но не тебе возмущаться! — сверкнув черными глазами, воскликнула Марча. — Тебя не было здесь, когда ты нам так был нужен, и не тебе донимать нас мелочными придирками.
— Я вовсе не собираюсь ограничиться придирками — я намерен сделать все, чтобы аннулировать сделку. Если Ширы нет в живых, то я — сквайр Рабендари, и никто, кроме меня, не имеет права продавать мою землю.
— Но ведь мы не знаем, жив Шира или нет, — с наигранным простодушием подчеркнула Марча. — Он, может быть, всего-навсего отправился навестить друзей.
— И тебе знакомы кто-нибудь из таких «друзей» или «подруг»? — вежливо спросил Глиннес. Марча надменно вздернула плечи.
— Нет, пожалуй. Но ты ведь помнишь Ширу. Он так и не изменился.
— После двух месяцев отсутствия он непременно вернулся бы домой.
— Мы, естественно, надеемся на то, что он жив. Фактически мы не имеем права считать его умершим еще почти четыре года, таков закон.
— Но к тому времени сделка давно уже окажется вступившей в законную силу! Зачем нам расставаться с любой частью нашей такой замечательной земли?
— Нам нужны были деньги. Разве недостаточно одной этой причины?
— А зачем вам вдруг так понадобились деньги?
— Тебе лучше бы задать этот вопрос Глэю.
12
В соответствии с действующим на Труллионе законодательством договор о продаже земли в течение года после его заключения расценивается только как предварительная договоренность о намерениях для защиты интересов обеих сторон.