— Что так изменило твое мнение?
— Если бы ты был террористом, — продолжила она, — ты бы попытался пристрелить меня из моего же пистолета, как только я сыграла свою роль. Нет, ты всего лишь какой-то тупица, который оказался не в том месте и не в то время. Так что, пожалуйста, сними эти чертовы наручники.
Гидеон хмыкнул. Конечно, он хотел ей доверять.
— Мне понадобится кусок жесткой проволоки и нож.
Из кармана брюк девушка достала маленький ножик и тонкое кольцо от брелока, которое она быстро выпрямила. Затем, используя проволоку в качестве шпильки и кончик перочинного ножа в качестве отмычки, он вскрыл простой замок за тридцать секунд.
— Ты врал мне. Ты мог открыть их в любой момент.
— Сначала я должен был понять, что тебе можно верить.
Он осмотрелся и поднял две пустые банки из-под пива — без сомнения их оставил здесь кто-то из охотников — и засунул их в карманы. Банки оказались бы весьма полезны, когда — и если бы — они нашли воду.
— Осталось еще что-нибудь ценное в этих седельных сумках? — спросил он.
— А что?
— Потому что я не понесу их.
Она порылась в сумках, достала зажигалку, пару шоколадок и рассортировала их по карманам. Затем они вышли из шахты и зашагали на юг, насколько это возможно придерживаясь лесистых ущелий и долин, расходясь достаточно далеко, но держа друг друга в поле зрения. Они искали воду, но так и не нашли никаких ее признаков. Стоял июнь, летних дождей еще не было: самое суровое время в Нью-Мексико.
В конечном итоге сухие речные русла объединились в глубоком овраге с высокими гранитными стенами. Когда они спустились вниз, Гидеон услышал звук приближающегося вертолета. Через несколько мгновений быстроходный «Черный Ястреб» пролетел менее чем в двухстах футах над ними: двери его были открыты, с обеих сторон были установлены пушки M143. Он быстро пронесся и исчез за стенами оврага.
— Господи, ты видел эти пушки? — сказала Алида. — Ты думаешь, они нас убьют?
— Они уже пробовали.
В полдень они, наконец, нашли воду: небольшую лужу на дне сухого ручья. Изнуренные беглецы бросились вниз и стали с жадностью пить грязную воду. Затем они расположились в тени навеса. Утолив жажду, они ощутили сильный голод.
Через несколько минут Гидеон заставил себя двигаться и доел остатки питательного батончика.
— Как насчет шоколадок?
Она вытащила два батончика «Сникерс», которые от жары сильно растеклись, и передала один ему. Он сорвал обертку с одного конца и выдавил ее в рот, как зубную пасту из тюбика, проглатывая как можно быстрее.
— Еще есть? — спросил он, хотя его рот все еще был наполовину полон.
— Нет, это все.
Ее лицо было испачкано шоколадом и грязью.
— Ты выглядишь как двухлетняя девчонка на утро после Хэллоуина.
— Да неужели! А ты выглядишь, как мой сопливый брат.
Они наполнили водой пустые банки из-под пива и продолжили свой путь, выйдя к дальнему концу оврага и поднявшись по его склону.
В самый разгар дня число полетов вертолетов увеличилось, к тому же иногда над ними проносились небольшие легкомоторные самолеты. Гидеон не сомневался, что их преследователи используют инфракрасный и доплеровский радар, но сильный дневной зной и плотные кроны деревьев помогали им оставаться в безопасности. К вечеру они приблизились к южной оконечности Медвежьей головы — местности, которая была знакома Гидеону.
На закате они, наконец, достигли конца гор. Они поднялись на вершину последнего хребта, по-пластунски подобрались к его краю, и сверху — под прикрытием молодой дубовой поросли — принялись наблюдать за раскинувшимся внизу городком Лос-Аламос — домом Дж. Роберта Оппенгеймера, Манхэттенского проекта и атомной бомбы.
Несмотря на свое замечательное прошлое — в свое время само его существование было совершенно секретным — Лос-Аламос выглядел как любой другой правительственный городок: уродливый и безликий, с заведениями фаст-фуда, с панельными жилыми комплексами и невзрачными офисными зданиями. Особенным его делали местные красоты: город и лаборатории располагались на рассредоточенных изолированных плато, расходящихся веером от гор Хемес. Это был один из самых высоких городов в Соединенных Штатах, и располагался он на высоте более семи тысяч футов. Первоначально такое положение было выбрано ввиду недоступности и удаленности: с одной стороны он был окружен огромными скалами высотой в несколько тысяч футов, а с другой отрезан высокими горами. Гидеон так же смог рассмотреть за городом огромную трещину в рельефе, известную как каньон Уайт-Рок, внизу которого ревела незримая Рио-Гранде, прокладывая себе дорогу через ряд порогов и водопадов.
К югу от города Гидеон увидел основные высокотехнологичные зоны — тщательно огороженные участки, которые были усеяны россыпью огромных складских зданий. От одного взгляда на это место его охватила дрожь. Неужели это была самая лучшая идея? Но Гидеон не видел другого выхода. Кто-то подставил его. И он должен был выяснить, кто. Гидеон повернулся на бок и долго пил из грязной банки воду, затем передал ее Алиде.
— Как я и надеялся, поиски по воздуху в основном охватывают северную область.
— И что теперь? Сломаем забор?
Он покачал головой.
— Это не обычный забор. Он оснащен инфракрасными датчиками, датчиками движения, давления и цепью аварийной сигнализации — и по всей его протяженности установлены скрытые камеры. Даже если бы мы через него прошли, есть и другие невидимые кольца безопасности, о которых я ничего не знаю.
— Мило. Итак, значит, нам надо просто найти какую-нибудь дыру. Идем искать?
— Там нет никаких дыр. В Техзонах организован самый высокий уровень безопасности.
— Кажется, тебе не повезло, Усама.
— Нам и не нужно скрываться от служб безопасности. Мы войдем через основной вход.
— Да, правильно, так и сделаем. С твоим-то именем в верхней части списка самых разыскиваемых лиц ФБР — лучший план!
Он улыбнулся.
— Я не думаю, что я там есть. По крайней мере, пока. У них есть все основания хранить мои поиски в секрете. Они думают, что я примкнул к террористической группировке — к чему тогда им всем сообщать, что меня опознали, и что я все еще на свободе?
Алида нахмурилась.
— Я все еще думаю, что это безумно рискованно.
— Есть только один способ это проверить.
И Гидеон поднялся на ноги.
37
В лифте не было кнопок с номерами этажей, лишь отверстие для ключа и вооруженный морской пехотинец, который должен был управлять им. Дарт вошел в лифт. Военный, несмотря на то, что хорошо знал командира, все же проверил его удостоверение — он знал, что Дарт устроит ему разнос, если он пренебрежет этой своей обязанностью — и лишь после этого вставил ключ в отверстие и повернул один раз.
Казалось, лифт опускался целую вечность. Но это дало Майрону Дарту несколько минут на то, чтобы собраться с мыслями и подвести итоги. День-Икс приближался, все районы Вашингтона пришлось эвакуировать и наводнить большим количеством войск. Каждый квадратный дюйм был обыскан — как вручную, так и собаками, и радиационными сканерами. Между тем, страна буквально затаила дыхание, мрачно ожидая, что Вашингтон вот-вот сравняют с землей.
Множество людей по всей стране опасались, что ответ из округа Колумбия — встречная атака — только разозлит террористов и заставит их выбрать еще одну цель. В результате этого другие крупные города США — от Лос-Анджелеса до Чикаго и Атланты — погрязли в панике. Жители бежали из этих городов, небоскребы пустели один за другим. В Чикаго начались массовые беспорядки, и большинство жителей покинули город, практически очистив районы Миллиниум-Парк и Сирс-Тауэр. В Нью-Йорке тоже царила полная неразбериха, целые кварталы выглядели покинутыми. Фондовый рынок практически обрушился, а Уолл-Стрит переместила большую часть своих торговых операций в Нью-Джерси. Множество известных американских достопримечательностей опустели вместе с прилегающими к ним зонами — от моста Голден-Гейт до Колокола Свободы. Даже в районе Западных Ворот Сент-Луиса началась паника. В целом это все походило на театр абсурда.