— И ты вернул картину назад?
— К тому моменту я ее уже продал. Но я серьезно задумался о том, чтобы украсть ее снова для него.
Алида рассмеялась.
— Ты ужасен! — она взяла его за руку и слегка погладила. — А как ты потерял кончик пальца?
— Это история, которую я никому не рассказываю.
— Ну же. Мне ты можешь рассказать.
— Нет. Правда. Эту тайну я унесу с собой в могилу.
Сказав это, Гидеон вдруг вспомнил, что могила для него может быть намного ближе, чем для большинства людей. Это был факт, о котором он вспоминал каждый день, почти каждый час, но сейчас мысль о нем — здесь, в этой пещере, рядом с обнаженной женщиной — буквально вышибла их него дух.
— Что с тобой? — Алида сразу же почувствовала в нем перемену.
Он уже знал, что расскажет ей, поэтому не колебался.
— Есть большая вероятность, что надолго я в этом мире не задержусь, — он попытался улыбнуться, но улыбка вышла вымученной и натянутой.
Девушка уставилась на него, нахмурившись.
— Что ты хочешь этим сказать?
— У меня, якобы, нашли что-то под названием артериовенозная мальформация Галена.
— Что?
Гидеон уставился в огонь.
— Это переплетение артерий и вен в мозге, большой узел кровеносных сосудов, в котором артерии соединяются непосредственно с венами, не проходя через сеть капилляров. В результате высокое артериальное давление расширяет вену Галена, раздувая ее, словно воздушный шар. В какой-то момент она взрывается — и человек умирает.
— Нет…
— Это врожденный дефект, но после двадцати лет он может начать расти.
— И что с этим можно сделать?
— Ничего. Лекарства нет. У этой болезни нет симптомов и нет лечения. И это убьет меня примерно через год. Плюс-минус. Я умру внезапно, без предупреждения. Бум — и sayonara[51].
Он замолчал, продолжая смотреть на огонь.
— Это одна из твоих шуток, верно? Скажи, что шутишь.
Гидеон молчал.
— Боже мой! — прошептала Алида. — И действительно ничего нельзя сделать?
Через минуту Гидеон ответил.
— Дело в том, что об этом всем мне рассказал человек в Нью-Йорке. Тот, кто нанял меня на эту работу. Он… мастер манипуляции. Есть шанс, что он сфабриковал все это. Чтобы удостовериться в его словах, я сделал МРТ в Санта-Фе несколько дней назад, но, разумеется, возможности узнать результаты у меня не было.
— Значит, над твоей головой висит потенциальный смертный приговор?
— Примерно так.
— Как ужасно…
Вместо ответа Гидеон подбросил в огонь ветку.
— И ты все время держал это в себе и ни с кем не делился?
— Я рассказал об этом паре человек. Но не вдавался в подробности.
Она все еще держала его за руку.
— Не могу представить, каково это. Каково чувствовать, что твои дни сочтены? Притом, что остается надежда, что это всего лишь жестокая шутка. Боже, — она потянулась другой рукой и нежно погладила его по запястью, — как это ужасно, должно быть.
— Да, — он посмотрел на нее. — Но, знаешь, что? Конкретно в этот момент я чувствую себя довольно хорошо. На самом деле, даже лучше чем просто хорошо.
В ответ Алида посмотрела на него. Не говоря больше ни слова, она взяла его руку и положила ее на свою обнаженную грудь.
Он провел ею по коже девушки, чувствуя ее тепло, и то, как ее сосок под его пальцами напрягся. В свою очередь она коснулась его груди и слегка толкнув, заставила его опуститься на песок. Она встала на колени рядом с ним и начала ласкать его грудь, его плоский живот. Затем Алида сместилась, оседлав его, и прильнула к нему всем телом, чтобы поцеловать. При этом ее грудь мягко касалась его груди. А затем она направила его, чтобы он вошел в нее, принявшись двигаться на нем — медленно и нежно, но с нарастающей страстью.
— Боже, — выдохнул он. — Что… мы творим?
— Оказалось, что у нас гораздо меньше времени, чем я рассчитывала, — хрипло ответила она.
49
Гидеон внезапно проснулся. Солнце ярко освещало грот. Алида исчезла, но его явно что-то разбудило.
И затем снаружи он услышал голоса.
Гидеон сел, мгновенно проснувшись. Он слышал бормотание мужского голоса и шорох шагов, направляющихся по каменистому склону к гроту. Неужели Алида предала его снова — после всего, через что им пришлось вместе пройти? Это было невозможно... или все же возможно? Быстро натянув штаны, он схватил тяжелую сухую палку, лежащую рядом с потухшим костром, и тихо поднялся, настороженный и готовый к бою.
Шорох шагов все приближался, и у входа в пещеру появился силуэт: фигура мужчины. В ярких лучах утреннего солнца Гидеон почти ничего не видел. Он приготовился ринуться вперед и нанести удар.
— Гидеон? — раздался голос мужчины — голос, который он сразу же узнал. — Успокойся, это всего лишь мы, Алида и Саймон Блейн.
— Гидеон? — это был уже голос Алиды. — Все нормально.
Подавив панику, он опустил палку.
Блейн осторожно вошел.
— Я здесь, чтобы помочь, — заговорил писатель со своим ливерпульским акцентом. — С тобой все в порядке?
Алида вслед за отцом тоже вошла внутрь.
Гидеон отбросил палку и сел, откинувшись на стену пещеры.
— Который сейчас час?
— Около полудня.
— Как вы сюда попали? — спросил он.
За него ответила Алида.
— Я дошла до Кочити-Лейк и попросила какого-то парня, живущего в трейлере, воспользоваться его телефоном. И позвонила отцу.
Блейн стоял перед ним, улыбающийся и напоминающий лепрекона, его седая борода была аккуратно подстрижена, а его голубые глаза смотрели пронзительно и оценивающе. Писатель был одет в потертые джинсы, рабочую рубашку и нелепо выглядящий кожаный ковбойский жилет. Алида стояла рядом с ним.
Гидеон потер лицо ладонями. Он так долго спал, что было трудно собраться с мыслями. Яркие воспоминания прошлой ночи нахлынули на него.
— Папа нам поможет, — сказала девушка. — Как я и обещала.
— Помогу, — добавил Блейн. — Моя дочь говорит, что тебя подставили и что ты не террорист, а ее слова для меня более чем достаточно.
— Спасибо, — сказал Гидеон, чувствуя огромное облегчение. — Извините, я сорвал съемки вашего фильма.
— Все покроет страховка. Кроме того, нам все же удалось заснять несколько отличных кадров. Теперь, слушайте план. Мой «Джип» припаркован на грунтовой дороге примерно в четырех милях отсюда. Каньон и река кишат агентами ФБР, полицией, и Бог знает, кем еще. Но это пересеченная, обширная местность, и если мы будем придерживаться небольших боковых каньонов, то сможем избежать нежелательных встреч. В основном власти сконцентрировались на берегу озера, ищут ваши тела.
Гидеон внимательно посмотрел на Блейна. На его лице было написано беспокойство и тревога.
— Я собираюсь отвезти вас обоих на ранчо. Там поблизости никого нет. Все в один голос твердят, что вы террорист, Гидеон. И еще они считают, что моя дочь с вами заодно. Повсюду царит безумная атмосфера ужаса и страха — вся страна охвачена этим, и я не уверен, что вы выживете, если вас схватят. Вы даже не представляете, какая там творится паника, иррациональная паника, и с каждой минутой она становится все безумнее. Поэтому нам нужно действовать быстро. Мы сами должны выяснить, кто подставил вас и почему. Это единственный способ спасти вас и мою дочь.
— Я почти уверен, что это все происки того культа с ранчо Пайют-Крик.
— Может быть. Алида сказала, что вы и меня подозреваете.
Блейн посмотрел на него с таким странным выражением, что Гидеон покраснел.
— Это маловероятно. Но кто-то, с кем мы с Фордисом говорили, настолько запаниковал, что попытался нас убить... и, в конце концов, подставил меня.