Блейн кивнул.
— Вам придется довериться мне. Так же как и мне придется довериться вам. Это имеет решающее значение для нас обоих.
Гидеон смотрел на мужчину и не знал, что на это сказать.
Блейн внезапно улыбнулся и положил руку ему на плечо.
— В глубине души вы настоящий скептик. Пусть так. Тогда позвольте моим поступкам говорить самим за себя. Сейчас нам пора идти.
Машина оказалась большим «Джипом Анлимитед», и беглецы затаились на его заднем сидении под одеялами. Всю дорогу до ранчо, пробираясь по предгорьям, Блейн придерживался отдаленных лесных троп и заброшенных грунтовых путей. Объездной маршрут занял несколько часов, и они добрались до ранчо только в середине дня. Блейн заехал в амбар, и Гидеон с Алидой смогли, наконец, вылезти из своего укрытия и покинуть автомобиль. Они стояли в полумраке, благоухающем сеном, и разговаривали.
— Мне нужно позвонить, — сказал Гидеон. — Я должен позвонить своим нанимателям.
— Нанимателям? — спросил Блейн.
Гидеон не ответил. Он молча вышел из амбара вслед за Блейном и его дочерью, после чего они миновали уединенную студию писателя и добрались до главного дома ранчо: простоватого двухэтажного здания, явно построенного в девятнадцатом веке, с просторным передним крыльцом и рядом мансардных окон.
Блейн указал Гидеону на стол в передней части дома, на котором было всего два предмета: телефон и фотография в рамке самого Блейна, подписанная «С любовью, моей Чудо-Дочери». Гидеон поднял трубку и набрал номер Эли Глинна, по которому ему было запрещено звонить, за исключением ряда чрезвычайных ситуаций.
Ответил Мануэль Гарза. Гидеон прочистил горло, пытаясь обрести голос.
— Это Кру. Мне нужно поговорить с Глинном.
— Этот номер предназначен только для чрезвычайных случаев.
Гидеон на пару мгновений потерял дар речи, и только после этого ему удалось заговорить довольно спокойным тоном:
— Вы хотите сказать, что сложившаяся ситуация не чрезвычайна?
— Вы влипли в неприятности по собственной глупости. Поэтому я не уверен, что данную ситуацию можно считать чрезвычайной.
На мгновение Гидеон снова замолчал.
— Просто дайте мне с ним переговорить, пожалуйста.
— Минуту.
Гидеон остался на линии. Прошла долгая минута, прежде чем Гарза вернулся.
— Сожалею. Я сообщил о вас мистеру Глинну, но он очень занят и не может ответить вам прямо сейчас.
Гидеон вздохнул.
— Вы на самом деле с ним поговорили?
— Да. И он выразился вполне конкретно. Сказал, что теперь вы сами по себе.
— Я сыт по горло этим дерьмом! Вы, парни, наняли меня на эту работу, а теперь заставляете меня разгребать все это в одиночку? Вы же знаете, черт побери, что я никакой не террорист!
— Он ничего не может сделать.
Гидеон услышал в голосе мужчины плохо скрытое удовлетворение.
— Передайте ему от меня вот что. С меня хватит. Я все бросаю и ухожу. И как только я выберусь из этого бардака, то отправлюсь искать его. Вы же видели, какой красивый шрам у него на щеке? Я собираюсь изобразить нечто подобное и на другой его щеке. И это только для начала. Передайте ему это.
— Я передам.
Гидеон повесил трубку. Черт побери, Гарза явно наслаждался всем этим.
— Что случилось?
Гидеон обнаружил, что Алида с беспокойством смотрит на него. Он сглотнул, пытаясь уклониться от ответа.
— Ничего особенного, — он повернулся к Блейну. — Если позволите, я хотел бы одолжить у вас «Джип». На ранчо Пайют-Крик есть парень, с которым мне нужно переговорить.
Блейн развел руками.
— Милости прошу. Только не позволяйте властям поймать вас. Может, я могу вам еще чем-нибудь помочь?
Гидеон помолчал.
— У вас есть оружие?
Широкая улыбка озарила лицо писателя.
— У меня довольно неплохая коллекция. Хотите взглянуть?
50
Солнце зашло, полумесяц погас, и вот-вот должна была наступить очень темная полночь. Управляя «Джипом» Блейна, Гидеон свернул с подъездной лесной дороги, ведущей к Пайют-Крик, в чащу дубов Гамбела. Слыша, как ветки царапают краску, Гидеон осторожно углублялся в заросли кустов до тех пор, пока автомобиль не стал невидим с дороги.
Ученый выбрался из машины. Он позаимствовал одежду Блейна — она оказалась ему велика и коротка, но в остальном была весьма практичной. К слову сказать, с целью маскировки он целиком оделся во все черное, и покрыл свое лицо темным гримом. В качестве оружия он выбрал револьвер «Кольт Питон» калибра .357 «Магнум» с четырехдюймовым стволом — по его мнению, этот пистолет смотрелся в его руке весьма устрашающе. Еще в кармане была припрятана старомодная бритва. Он не собирался никого убивать — по крайней мере, не планировал... но случиться могло все, что угодно.
Для начала ему надо было кое-что сделать. Из багажника «Джипа» он достал лопату и кирку, а затем выбрал мягкий суглинистый участок лесной почвы в качестве места, где будет удобно копать. Он рыхлил землю с помощью кирки, и потом лопатой отбрасывал рыхлую почву, оставляя края ямы четкими и ровными, словно срезанными лезвием. Грунт оказался мягким, и менее чем через час он закончил рыть мелкую могилу, объемный прямоугольник, длиной около семи футов, шириной в два фута и глубиной в три фута.
Он положил лопату обратно в багажник, ополоснул руки водой из фляги, затем взял с сиденья дубинку, несколько кабельных стяжек, еще пару вещей и распихал все это по карманам. Оставив могилу позади, он зашагал сквозь темный сосновый лес. Ранчо Пайют-Крик лежало на высоте около восьми тысяч футов и, несмотря на то, что стояло лето, ночью воздух оказался прохладным, местами даже холодным. Гидеон часто останавливался, чтобы прислушаться к звукам ночного леса: далекое тявканье стаи койотов, низкое уханье большой рогатой совы.
Через полмили он подошел к проволочной ограде, окружавшей территорию ранчо. Сквозь деревья он видел желтое свечение окон. Остановившись у забора, он внимательно прислушался, но со стороны ранчо не доносилось ни звука. Все было так, как он и надеялся: очевидно, местные жители соблюдали сельский режим дня — ложились спать на закате и вставали до рассвета.
Тщательный осмотр показал, что забор не был оснащен ни сигнализацией, ни датчиками движения. Достав пару плоскогубцев, Гидеон начал перекусывать звенья проволоки, создавая большую дыру в виде лоскута, которую смог отдернуть, словно штору, и сделать проход. Он пролез в образовавшееся отверстие и в темноте стал осторожно пробираться к задней двери главного дома ранчо. Вокруг стояла тишина. В окнах первого этажа светилось несколько тусклых желтых огней. Из-за того, что все оборудование работало на солнечной энергии и батареях, нигде не было видно ни ярких прожекторов, ни освещения периметра.
Он был убежден, что где-то поблизости бродит ночной патруль: эти люди были параноиками и наверняка выставили охрану. С огромной осторожностью передвигаясь во мраке ночи, он добрался до здания и заглянул в окно. Там, в кресле-качалке, неподвижно сидел ковбой со стриженной квадратной бородой и читал книгу. Рядом с ним лежала винтовка М16.
Гидеон знал, что Уиллис жил в комнатах на верхнем этаже. Конечно же, ведь они имели самое удобное расположение в доме. Одна комната была его кабинетом, и Гидеон вспомнил, что видел сквозь открытую дверь роскошную спальню с бархатными стенами, как в борделе, и кроватью с балдахином. Без сомнения, это была спальня Уиллиса.
Поэтому ему придется как-то отвлечь этого сидящего внизу парня.
Еще некоторое время Гидеон просто изучал этого мужчину. Тот не выглядел сонным, он не пил, и — что больше всего раздражало — он читал «Улисс» Джеймса Джойса. Этот человек не был типичным тупым ковбоем. Его внешний вид являлся всего лишь маскировкой. Парень явно умен и сообразителен, и его будет не так то легко обмануть.
Гидеон ожидал столкнуться с той или иной проблемой, и сейчас понял, что это она и есть. Во что бы то ни стало, он не должен допустить, чтобы мужчина поднял тревогу. Он не мог просто войти и оглушить его ударом по голове. Это спровоцировало бы слишком много шума и могло закончиться потасовкой или дракой. К тому же, у читающего «Улисса» была штурмовая винтовка. Несмотря на сложные обстоятельства, у Гидеона начал формироваться план. Задумка казалась весьма рискованной, но ему в голову не приходило ничего лучше.