— Что значит «подозревал»? Ты имела в виду — Кенсингтон догадывался, что его жена была любовницей Антона Мора?
Вопрос был задан на полицейский манер, и Джульет задумалась, как ответить, чтобы Лэндис не углядел скрытый смысл в ее словах.
— Я не уверена, — наконец проговорила она. — Райдер был явно удивлен, когда врач сказала, что его жена была беременна. Чуть со стула не упал. Но и бровью не повел, когда Электра призналась, что отец ребенка Антон Мор.
— Что он ее конкретно спросил?
— Спросил: «Кто это тебя уделал?», или «Так кто тебя уделал?», или что-то в этом роде.
— А когда она сказала, что это Антон Мор?..
— Воскликнул: «Боже правый!» — хотя нет — «Сукин сын!» Вот что он сказал. И спросил, когда она собиралась ему открыться.
Принесли напитки. Мюррей приложил стакан к разгоряченному лбу.
— Когда мужчина узнает, что жена изменила, — это серьезный мотив, чтобы расправиться с любовником.
— Конечно, — согласилась Джульет. — Но с другой стороны… — Она запнулась и надолго замолчала.
— Что — с другой стороны? Продолжай, не стесняйся.
— С другой стороны, если Электра сказала Антону, что беременна от него, а новоиспеченный отец не начал скакать от радости, она могла посчитаться с ним сама.
— И подсыпала тальк в канифоль, — закончил за нее Лэндис.
— Или подмешала наркотик в питье. Или и то и другое.
Мюррей, раздумывая, жевал лимонную дольку.
— Там, в больнице, тебе не показалось, что она испугалась Кенсингтона? — наконец спросил он.
— Нет, — мотнула головой Джульет. — Она слишком устала, испереживалась.
— Если ты так беспокоишься, почему бы тебе завтра не заехать в больницу и не спросить у нее самой.
— Думаешь, надо?
— Если боишься за нее, поезжай.
Джульет снова умолкла. Завтра она первым делом планировала перевязать раненую ногу сэра Эдварда Райса, а затем опять препроводить его в дом леди Портер. Но Электра, конечно, перевешивала, потому что она была настоящая.
— Мне кажется, я не очень ей по душе, — заметила Джульет. — Может, ты сможешь к ней заглянуть?
Лэндис ничего не ответил, только изогнул брови.
— Ладно, ладно, — заспешила Джульет. — Я схожу.
Мюррей любезно усадил ее в такси и назвал шоферу ее домашний адрес. Позвонив из дома, Джульет не без радости выяснила, что часы посещений в больнице Святого Луки начинаются только с одиннадцати. Выслушав магнитофонную запись регистратуры, она несколько счастливых минут предвкушала, как утром хоть сколько-нибудь времени проведет в обществе сэра Эдварда Райса.
Но потом заключила, что Райдер (если он был настолько зол, как она опасалась) может не дождаться официального часа. Поэтому наутро поднялась на два часа раньше обычного, поспешно выпила кофе и поймала на Бродвее такси.
День выдался облачным, уже с утра неприятно парило. Свободных такси было сколько угодно, а улицы, как обычно в летнее время, полупустыми. Джульет оказалась в больнице еще до восьми и обнаружила, что проскользнуть на четвертый этаж не составляет никакого труда. По коридорам бродило множество посторонних: родственники тех, кого оперировали, амбулаторные больные и получившие легкие травмы люди. Поднявшись на четвертый этаж, она просто-напросто проигнорировала сестринский пост и решительно повернула к палате 418. Мягкое безобидное лицо, на котором отпечаталась неподдельная тревога, ни у кого не вызвало подозрений. Ни медсестра, ни врачи не задали ей ни одного вопроса. Но как себя вести, если она наткнется на Райдера, Джульет совершенно не представляла.
Она застала Электру одну. Балерина не спала. Успела немного привести в порядок волосы и была не так бледна. Если муж ее вчера и избил, это никак не отразилось на лице. Ни царапин, ни синяков. Электра лежала с закрытыми глазами и слушала телешоу «Сегодня» — экран телевизора светился высоко на противоположной стене. При звуке шагов она открыла глаза и немного приподнялась. Увидев Джульет, удивилась, но как будто не рассердилась.
— Я вас не очень побеспокоила?
Электра потянулась к пульту дистанционного управления и выключила телевизор.
— Ничего. А я решила, что пришла младшая сестра. — Ноги балерины беспокойно шевелились под простыней. Джульет подумала, что она не привыкла утром залеживаться в постели, ведь постоянными спутниками ее жизни были движение и изнурительные упражнения. — Я попросила кого-нибудь вымыть мне голову.