- Рад это слышать.
- Слишком по-детски. Но тогда и Джон поступал по-детски. Кроме того, травка это только начало. Через какое-то время вы начинаете употреблять героин и незаметно превращаетесь в раба привычки. Я не верю в привычки, а вы, Эл? Мне нравится ощущать себя свободной от всех условностей и поступать так, как я хочу. Разве вам не нравится поступать так, как вам хочется, Эл? Вы выглядите очень молодо для лейтенанта полиции. Я думала, все они - выжатые лимоны и совсем не способны на эмоциональное восприятие. Но вы, я вижу, можете быть высоко восприимчивым, Эл. А как по-вашему, я могу эмоционально стимулировать?
- Я.., я...
- Вам и не надо ничего говорить мне, - девушка восхитительно улыбнулась. Я и так это вижу по тому, как вы неловко себя чувствуете. Вам не хочется поцеловать меня, Эл?
Я поперхнулся табачным дымом и затушил сигарету в вазе.
- Отец, наверное, сразу бы кончился, увидев, как вы пользуетесь этой вазой. Ведь эта антикварная вещь восемнадцатого века - настоящий Веджвуд. Вы первый человек, нашедший практическое применение для нее.
- Ваш брат... Не скажете, почему...
- Не беспокойтесь по поводу Тэлбота. Он слишком дорожит своей работой, чтобы помешать нам. Другие слуги сейчас на кухне, а это в самом дальнем конце здания. Вы можете заняться со мной любовью, Эл, если, конечно, хотите. Я еще никогда не была с офицером полиции. Мне это кажется восхитительной мыслью. Естественно, вы должны вести себя в рамках приличия. Можете поцеловать меня, слегка пообнимать, но не больше. Мне понадобится совсем немного времени, чтобы понять, нравятся мне ваши действия или нет.
Рина достала меня. Я уже завелся. Поэтому быстро вскочил на ноги и зашел за кресло. Там я был в некоторой безопасности, но далеко не в полной.
- Прошу вас, - умолял я. - Я всего-то и хочу задать вам несколько вопросов.
- Разве вы не хотите заняться со мной любовью? - Ее громадные фиолетовые глаза стали еще больше. - Разве вы не считаете меня привлекательной? Или вы предпочитаете, чтобы я первая обняла и поцеловала вас?
- Я предпочитаю, чтобы вы сидели там, где сидите, и немного помолчали, прорычал я. Рина надула очаровательные губки.
- Ну, сейчас вы так грубы, да еще и кричите на меня, Эл. Вам что, брюнетки не нравятся?
- Я думаю, вы прекрасны. Мне нравятся такие прелестные брюнетки, как вы. Мне страшно хочется обнять вас и поцеловать, но я здесь на работе, и мне ее надо выполнять. Я полицейский, и мне платят именно за это. Еще вопросы?
- Да, я вижу, у вас высоко развито чувство долга, Эл. Мне не хочется менять систему ваших жизненных ценностей, все Э10 может привести ко всяким психологическим комплексам и неврозам. Поэтому задавайте свои вопросы, а когда вы с ними покончите, мы сможем спокойно заняться любовью.
Рина удобно расположилась на кушетке.
- Ну, вперед! - почти приказала девушка.
- У вас есть какие-либо предположения, почему был убит ваш брат? тщательно выговаривая слова, произнес у, восстанавливая дыхание. - Я понимаю, что некоторые вопросы могут затрагивать болезненные для вас темы, но надеюсь, вы осознаете, что...
- Болезненные? - Рина вежливо посмеялась. - Думаю, вы меня совсем не поняли, Эл. Я ненавидела своего братца с того момента, когда впервые пошла самостоятельно, и задолго до того, как произнесла первое слово. Он был жестоким и гадким. Вам, наверное, известно, что некоторые мальчишки любят обрывать мухам крылья?
- Вообще-то да, но...
- - А Джон был из тех, кто предпочитает выкручивать руки другим мальчишкам, чем отрывать крылья у мух.
- Тогда, - с сомнением в голосе начал я, - мне даже легче задать следующий вопрос: будете ли вы оплакивать смерть брата?
- Да ни в коем случае. Я буду ее праздновать. Я бы уже сейчас вдрызг напилась, если бы раньше не завязала с алкоголем. Вы, наверное, знаете, что алкоголь - это просто слабый наркотик. Он тоже формирует привыкание, а мне нравится быть совершенно свободной от привычек и давления извне.
- Правильно поступаете, - пробормотал я, - Но этим же причинам я и не курю.
- Но вы не прочь заняться любовью, в рамках приличия, разумеется?
- Это не имеет ничего общего с привычками, - улыбнулась девушка. - Тут дело в биологии. Вы же знаете, как опасно препятствовать ходу химических реакций, Эл. Это может...
Я заскрипел зубами.
- Я знаю. Это может привести к комплексам и неврозам!
- Вот именно. Я почти рыдал.
- Не догадываетесь ли вы, кто желал смерти вашего брата или почему он был убит?
- Конечно, я знаю, - твердо заявила девушка. - У всех, кто его знал, есть причины для убийства.
- Не могли бы вы кого-нибудь назвать конкретно?
- Ну, - задумчиво начала Рина, - это я сама, отец и Тэлбот. Потом наш повар, Элси - горничная и Дженнигз, садовник. Еще почтальон и...
- Смешно получается, - холодно констатировал я.
- Неужели?
Готов поклясться, ее удивление было абсолютно искренним.
- Кроме членов вашей семьи и слуг, знаете ли вы еще кого-нибудь?
- Не думаю. Последние три месяца Джон с нами не жил, вы же это знаете. А до того я старалась как можно реже видеться с ним. Так было безопасней.
- Безопасней?
- Когда мы встречались, Джон постоянно выделывал свои дурацкие штучки, объяснила Рина голосом, в котором неожиданно появились металлические нотки. Он мог завернуть мне руку за спину или пнуть по ноге или.., ну, в общем, штучки в этом роде. Он все еще оставался подростком. Эта постоянная страсть ко всему извращенному.., как он одевался, как говорил. То есть у вас большой выбор кандидатов а убийцы - это все, кто знал Джона, - радостно воскликнула Рина. - Я бы и сама не прочь была убить его.
Она положила ноги на кушетку, согнула их в коленях, потом вытянулась, закинув руки за голову.
- У вас есть еще вопросы, Эл? Или, может, займемся любовью прямо сейчас?
Можете мне не верить, но в конце концов ничто человеческое не чуждо и лейтенантам полиции. Я точно знал, что, если сейчас отклоню такое заманчивое предложение, потом не буду спать ночи напролет, проклиная себя. Я медленно приблизился к кушетке.
- Никто нам не помешает, - ласково проворковала Рина, - не нервничайте, Эл!
- Впервые в жизни я слышу такие слова от женщины, - только и смог выдавить я. Я подошел ближе.
- Может, вам не нравится мой подход к этому делу?
- Скорее всего, он просто слегка старомоден. Она встала с кушетки с кошачьей грацией, сняла очки и аккуратно положила их на столик. Когда она взглянула на меня, глаза ее затуманились, но не из-за близорукости. Она взяла мои руки и прижала их к своей груди, слегка отклоняясь от меня, после этого я в полной мере мог ощутить мягкость и нежность ее кожи под тонкой тканью рубашки. На секунду она еще крепче прижала мои руки к себе, и ее груди, казалось, захотели выпрыгнуть из моих ладоней. Девушка застонала.
- Вы меня совсем не знаете, - хрипло пробормотал я, в горле у меня пересохло.
- Тогда вам следует поближе познакомиться со мной, - радостно воскликнула девушка.
Я все сильнее прижимал свой торчащий, рвущийся наружу орган к ее телу.
- Ой, как мне это нравится, - промурлыкала Рина. - Очень нравится.
Она отпустила мои руки и, повернувшись, взялась за мой мужской символ.
- Это мне тоже нравится. - Она сжимала его и играла с ним, так что я чуть было прямо тут же не кончил. Она не отпускала его. Другой рукой Рина расстегнула оставшиеся пуговицы на рубашке, обнажив чудо своей медовой очаровательной груди. Удивительно розовые соски стояли торчком в ослепительном ореоле. Приподняв рукой одну грудь, она протянула ее мне. Я принялся осыпать ее поцелуями и, черт побери, будь я проклят, если вкус ее не напоминал мне мед. Я покусывал и пощипывал губами ее торчащий сосок.
Потом Рина расстегнула мои брюки, просунула руку, пошарила там и нашла мое орудие любви. Вытащила его. Предмет моей гордости дергался и дрожал в ее ладони.