- С удовольствием, амиго! - сказал Рафаэль.
- Эй, подождите минутку! - слабо сказала я. - Я не...
- Значит, решено, - сказал Джонни. - Вам лучше поторопиться. Когда эти типы придут немного в себя, они, скорее всего, выскочат наружу и станут стрелять во всех, кто попадется им на глаза. Затем он влез в машину, завел мотор и уехал. У меня не оставалось иного выбора, как ехать с Рафаэлем. Всю дорогу до дома я молчала, сказала только, как короче проехать. Когда мы добрались до дома, было уже начало третьего. У дверей я поблагодарила его за то, что он подбросил меня.
- Одно удовольствие, чикита, - холодно сказал он. - Я провожу тебя до квартиры - Это, собственно, ни к чему, - растерянно сказала я. - Я все еще зла на тебя, Рафаэль. Я не забыла, что ты ушел и оставил меня в комнате с этой змеей Артуро!
- Я тебе уже говорил раньше, что я твердо знал, что ты с ним справишься, Мевис, - мягко сказал он. - Если бы ты хоть раз вскрикнула, Рафаэль Вега ворвался бы в комнату.
- Ха! - сказала я.
- Я обещал Джонни, что прослежу, чтобы в твоей квартире не было ничего, чему быть не положено, - сказал он, - Я не могу нарушить обещания, данного другу.
- Ну хорошо, - согласилась я, - Но ты быстренько все осмотришь и сразу же поедешь домой, понятно тебе?
- Все, что скажешь, чикита, - послушно кивнул он. Мы поднялись в мою квартиру, я открыла дверь и включила свет. Рафаэль, как ищейка, осмотрел все со своим большим пистолетом в руке, а я просто стояла, скрестив руки, и наблюдала за ним. Когда он пошел на кухню в третий раз, я решила, что с меня вполне достаточно.
- Спасибо за все, мистер Вега! - многозначительно сказала я. - Во всей квартире осталось только одно, чему здесь не место, - это ты! Спокойной ночи!
- Чикита, - он остановился и посмотрел на меня с болезненным удивлением. Но я был уверен, что ты предложишь мне выпить хоть рюмочку на ночь.
- Скорее на утро, - сказала я, - Не то чтобы я была наивной девочкой, хотя по моему виду трудно сказать, но тем не менее я люблю поспать, когда представляется такая возможность. А ты иди домой!
- Чикита! - настаивал он. - Я бы не хотел заставлять тебя делать что-нибудь, но могу ли я напомнить тебе, что если бы не Рафаэль Вега, ты все еще была бы пленницей Милройда?
Мне не хотелось признаваться в этом даже самой себе, но тут он был прав он действительно избавил меня от такой судьбы, о которой я даже думать боялась. Потому что стоило мне вспомнить об этом доме, как у меня перед глазами сразу же вставала эта горилла Чарли.
- Ну что ж, - уступила я. - Но только одну рюмочку, а потом - до свидания!
Он взял с собой в кухню открытую бутылку и вернулся спустя полминуты с двумя стаканами в руках.
- Я сказала - только одну рюмку! - напомнила я ему.
- Но вторая для тебя, чикита.
- Видишь ли, я почти никогда не пью, - раздраженно сказала я.
- Но ты должна со мной выпить. Отказ обнаруживает плохие манеры, чикита, нежно сказал он. - Я бы не хотел напоминать тебе - ведь я прирожденный герой, и для меня это пара пустяков, - но если бы я не спас тебя сегодня от Милройда.., то...
- Хорошо, хорошо! - я выхватила из его руки стакан. - Я пью за героя! Трижды виват Рафаэлю Веге Великому!
- За это и я выпью, - сказал он.
- Твое здоровье, - сказала я.
Я опрокинула виски одним глотком и сунула стакан ему обратно в руку.
- А теперь, когда мы выпили по рюмочке на ночь, спокойной ночи! Он выглядел удивленным.
- Ты этого хочешь, чикита? Я должен уйти? Прямо сейчас?
- Если не скорее, - согласилась я. Он печально наклонил голову.
- Тогда я уйду. Я не буду принуждать тебя ни к чему, хотя твоя красота сводит меня с ума, и огонь горит в моей крови, и я содрогаюсь, глядя на твои прелести.
Очень медленно он поднял правую руку и снял очки.
- Адье, чикита, - печально сказал он.
И это меня доконало. Я вовсе не забыла, какое это произвело на меня впечатление, когда я отдыхала в его стране. Я взглянула на него, и сердце мое растаяло, как мороженое на горячем блюдечке. Мои колени ослабли, ноги подкосились, и я едва успела добраться до кушетки.
- Ты можешь еще немного посидеть, - прошептала я. - Это нехорошо с моей стороны выгонять тебя после того, как ты спас меня от Милройда. Но ты не должен оставаться здесь долго, по крайней мере, не больше, чем несколько часов!
- Ты так бесконечно добра к обожающему тебя Рафаэлю, чикита, - мягко сказал он, и в следующую секунду оказался почти совсем рядом со мной.
Я посмотрела ему прямо в глаза, и если раньше я еще могла как-то сопротивляться, то сейчас от этого не осталось и следа.
- Как чудесно, - мечтательно проговорила я. - Откуда у тебя такой взгляд?
- Я не знаю, - задумчиво сказал он. - Но я думаю, что от матери. Она сначала вышла замуж за голубоглазого американца, но он покончил с собой через два года после свадьбы.
- Это ужасно! - сказала я. Рафаэль пожал плечами.
- Он пил слишком много текелы и однажды решил выступить против свирепого быка. Вместо тряпки он взял передник моей матери. Это был для него печальный день: передник был голубой, в то время как рубашка его была ярко-красной...
- Мне жаль... - сказала я.
- Не жалей, - сказал Рафаэль. - Мать моя целый год ходила в трауре, затем она снова вышла замуж. На этот раз за кареглазого южанина, который был моим отцом.
- Но я не вижу никакой связи, - сказала я.
- Я много об этом думал, - рассудительно сказал он. - Я думаю, мать очень любила моего отца, но у нее была еще светлая память об американо. Другого объяснения я не вижу. Как еще могло получиться, что я родился с одним голубым, а с другим карим глазом?
- Подумать только! - сказала я. - Изумительное сочетание. У меня внутри все так и переворачивается.
- Может быть, ты надо мной смеешься? - холодно спросил он.
- Нет-нет, что ты! - быстро ответила я. - Наоборот, я сразу же стала слабой и безвольной. Его рука скользнула по моей талии.
- Это чувство возникает у тебя здесь, чикита? Я попыталась было собраться с силами для последнего сопротивления, но потом взглянула на Рафаэля и решила, что это совсем ни к чему. Потом Рафаэль наклонился ко мне, и я почувствовала, что плаваю в этих замечательных глазах. Его губы тронули мои, и это было все равно, что поднести спичку к жестянке с бензином. Какое-то короткое мгновение я собиралась оттолкнуть его, потом вспомнила, что говорила моя мама, и расслабилась. Моя мать относилась к тому типу людей, о которых обычно говорят "широких взглядов". И всю семью мама воспитала в таком же духе. У меня-то совершенно точно широкие взгляды, и моего брата можно обвинить в чем угодно и, вероятно, вполне справедливо, но не в отсутствии широких взглядов. Уж я-то повидала таких людей...
Глава 8
Укладываясь спать в шесть часов утра, я завела будильник на восемь. Я решила, что следует встать пораньше на тот случай, если Джонни понадобится моя помощь, что бы он там ни предпринимал насчет Джорджа и его друзей. Я хочу сказать, если уж мы являемся компаньонами, то это только справедливо, чтобы я работала не меньше, чем он, даже если ему удается зарабатывать больше, чем мне.
Будильник, который я завела, был подключен к радио - и это очень хитрая штука. Когда его поставишь на определенный час, то ровно в этот час он включает радио. Затем, пятью минутами позже, это радио завопит, как дегенерат, на которого наступил слон. Эти приспособления продаются с гарантией, что они разбудят и мертвого, но я почему-то проснулась в двенадцать часов дня.
Радио мягко играло, и какой-то тип проникновенно сообщил мне, что сейчас самое время для ленча и что почему бы мне не отведать супа с лапшой, а я посоветовала ему, куда он может с этой своей лапшой пойти.
Я быстро встала, но пока мылась, прошло полтора часа. В пять минут третьего я уже была в конторе, и в животе у меня было какое-то странное чувство, которое иногда заставляет меня задуматься над тем, что нужно носить пояс. Но на самом деле я просто не успела позавтракать, так как торопилась, думая, что Джонни уже выходит из себя.
Дверь была заперта, и я решила, что он ушел куда-нибудь перекусить. Я открыла дверь своим ключом и вошла внутрь. Если Джонни и проделал какую-то работу сегодня утром, то это было совершенно незаметно. Кабинет выглядел точно так же, как и накануне. Наша корреспонденция все еще валялась на столе. Я занялась ею и прочитала три отчета и письмо от какого-то парня, который хотел знать, существует ли какая-нибудь ассоциация частных агентств и придерживаются ли ее члены этики, потому что он нанял сыщика следить за своей женой, а он ведет себя как-то не так.