— Скажите, — вежливо поинтересовался я, — кроме передовиц, вы не пишете юмористические рассказы?
Я вышел в холл. У входной двери дворецкий оказался раньше меня. Он открыл дверь и слегка поклонился, в его глазах сквозила ирония.
— Доброе утро, сэр, — сказал он. — Или, может быть, прощайте?
— Тальбот, — спросил я, — в чем заключаются обязанности дворецкого?
— Сэр? — Он слегка приподнял брови.
— Мне показалось, что в этом доме они какие-то неординарные, — сказал я. — Может быть, я не прав. Но после моей встречи с мисс Лэндис я почему-то так не думаю.
— Боюсь, что не понимаю вас, сэр, — холодно сказал он.
— Я думаю, что вы меня прекрасно понимаете, Тальбот, — сказал я. — И еще думаю, что из сегодняшнего происшествия может получиться великолепный рассказ для газеты, конкурирующей с «Трибьюн».
— Что…
— Давайте не будем спорить, — заметил я. — Ваш хозяин желает, чтобы я покинул этот дом как можно скорее. — Я вынул свою визитку из бумажника и протянул ему. — По этому номеру телефона меня можно застать или рано утром, или поздно вечером, — сказал я. — Я бы хотел повидаться с вами еще раз, Тальбот, и побыстрее, но не здесь. Где-нибудь в другом месте, в баре например. Мне хочется спокойно поговорить с вами об этом доме и его обитателях.
— Я не могу злоупотреблять оказанным мне доверием, — деревянно сказал он.
— Вы человек свободный, — согласился я. — Я не собираюсь заставлять вас выдавать чужие секреты. Просто надеюсь, что у вас возникнет желание, чтобы убийца понес заслуженное наказание. Если это случится, позвоните мне.
— Невозможно! — сказал он.
— Все эти старые шутки о дворецких, которые слишком много видят, — мягко сказал я. — Над ними уже больше никто не смеется, не так ли?
— Я действительно не понимаю, о чем вы говорите, лейтенант, — сказал он бесстрастно.
Я пошел по дорожке и уселся в свой «хили». Завел мотор, и из-под колес во все стороны полетел гравий.
Когда я вывел машину на улицу, то успокоился, вспомнив, что мне особенно торопиться некуда. Кроме того, мне зверски хотелось есть.
Я остановился около кафе, купил себе сандвич и забрался обратно в машину. Ел и думал о Тальботе.
Может быть, я ошибался. Может быть, Тальбот был дворецким, и никем более. В противном случае после нашего разговора он мог бы открыть мне свое сердце. С другой стороны, наша беседа могла не содержать ничего интересного. Надо бы перенять тактику Хэммонда — арестовывать первого встречного, и пусть тот беспокоится.
Позади я услышал визг резины по асфальту. Кто-то на бешеной скорости огибал угол. В следующую секунду мимо меня промчался новый «кадиллак». Я успел разглядеть лицо водителя. Похоже было, что Рена Лэндис куда-то очень торопится.
Я нажал на стартер и вывел «хили» на улицу. «Кадиллак» был уже в трех кварталах впереди и шел не сбавляя скорости. Я включил вторую скорость, и стрелка спидометра поползла к пятидесяти.
Еще три квартала — и расстояние между нами сократилось. Я стал держать эту дистанцию — мне совсем не хотелось быть замеченным: она могла изменить свои планы.
Игра в «казаки-разбойники» немного подзатянулась. «Кадиллак» все время ехал на север. Мы выехали за город и повернули к Хиллстоуну.
Я старался не выпускать «кадиллак» из виду. Вряд ли Рена посмотрит в зеркало заднего вида — разве что ей надо будет поправить прическу.
Наконец «кадиллак» снизил скорость, резко повернул влево и остановился. Я проехал немного дальше, быстро оглядев все по дороге.
Она остановилась около высокого кирпичного забора, окружающего здание. Рена вышла из машины и у тяжелых железных ворот заговорила с мужчиной в черной униформе.
Я остановил свой «хили» у следующего поворота и прошел немного назад пешком. По обеим сторонам дороги росли деревья. Прислонившись к одному из них, я закурил сигарету и стал ждать. «Кадиллак» появился примерно минут через двадцать и с той же бешеной скоростью направился в обратном направлении — шум стоял в воздухе еще несколько секунд после того, как машина исчезла из виду.
Я выбросил окурок второй сигареты и пошел к воротам. На стене рядом с ними была прибита аккуратная белая табличка: «Хиллстоунский санаторий».
Охранник в черном вопросительно посмотрел на меня, когда я подошел ближе. Пришлось показать ему свое удостоверение.
— Девушка в «кадиллаке», которая только что отсюда уехала, — спросил я. — Что ей здесь было нужно?
— Она приезжала к доктору Мейбери, — ответил он, — больше я ничего не знаю.