Я огляделся вокруг и увидел, что в погребке осталось не более полудюжины людей. Похоже было, что, для того чтобы встать и уйти, им требовалась посторонняя помощь. Было также похоже, что они очень хотят, чтобы эта помощь пришла как можно скорее.
— Где здесь телефон? — спросил я.
— В моем кабинете, — сказала Миднайт. — Я вас провожу.
— Оставайтесь здесь, — приказал я официанту. — И проследите, чтобы тело никто не трогал.
Он задрожал всем телом.
— Кому это придет в голову?
Я прошел за хозяйкой через сцену, на которой, уставившись в пространство, задумчиво сидело трио. Было похоже, им очень хотелось сыграть «О, разве он убит?» эпитафией покойному.
В кабинете Миднайт стоял письменный стол, стул в одном углу и небольшой столик — в другом. На полу лежала большая тигровая шкура. В стеклянных глазах тигра застыло довольное выражение, и я подумал, что это вполне понятно. Большинству тигров никогда не приходилось лежать дни и ночи напролет в кабинете, который служит заодно и туалетной комнатой женщины.
Я поднял трубку стоявшего на столе телефона и набрал номер. Дежурил Хэммонд, и я рассказал ему, что произошло.
— Сейчас пришлю туда сержанта Полника и еще несколько ребят, — кратко сказал Хэммонд. — Сам приеду попозже. Получил новые сведения по убийству Хэрст. Я арестовал супруга, и похоже, что он готов расколоться. Так что я буду занят, побудь там немного, Уилер.
— Лейтенант Хэммонд, — мягко сказал я, — так получилось, что я сейчас не на дежурстве. И в мои намерения не входит оставаться здесь, пока ты будешь издеваться над безобидным супругом, который совершил вполне оправданное убийство.
— Конечно, Уилер, можешь идти домой. Правда, это будет отражено в моем письменном отчете, но…
— Ну ладно, — угрюмо сказал я. — Я останусь, но без восторга.
— Теперь мне гарантирована бессонная ночь! — сказал он. — Постарайся не пройти мимо улик, которых там наверняка уйма, ладно?
— С каких это пор ты знаешь, что такое улика?
Я поднял трубку примерно дюймов на двенадцать над рычагом, затем отпустил ее. Она упала точно на место, так что барабанным перепонкам Хэммонда не поздоровилось.
Миднайт нетерпеливо смотрела на меня:
— Ну, не собираетесь ли вы чем-нибудь заняться?
— Чем?
— Расследованием или чем-нибудь в этом роде. И долго еще этот труп будет здесь находиться, отпугивать посетителей?
— Некоторое время, — сказал я. — Пока доктор его не осмотрит и не будет сделано несколько фотографий. Это обычные формальности, требующиеся от любого работника полицейского управления. Не помню, кто изобрел их. — Я закурил сигарету. — Так как ваш официант занят, могу я налить себе сам?
— Выпивка вон в том баре, — сказала она. — Вы всегда пьете при исполнении служебных обязанностей?
— Только когда мне это удается. — Я открыл бар. — Вам налить чего-нибудь?
— Водку с тоником. Мне хочется что-нибудь покрепче, чтобы успокоиться.
— Да, вашу фигуру ничто не может испортить, — сказал я. — Она великолепна!
— Типично полицейский комплимент, — фыркнула она. — Плоско и глупо.
— Со временем научусь, — пообещал я.
Я наполнил стаканы: для нее — водкой, для себя — виски.
Она рассеянно взглянула на меня, когда протягивала руку за стаканом.
— Вас что-нибудь беспокоит? — спросил я.
— Я просто подумала, — с горечью сказала она, — если вам нужен этот труп, то, может, я его хоть чем-нибудь прикрою.
Через пять минут в комнату вошла небольшая процессия во главе с сержантом Полником, за которым следовал доктор Мэрфи.
Доктор пристально посмотрел на меня:
— Когда-нибудь своим скальпелем обязательно вскрою вашу черепную коробку и посмотрю, что закладывает ваши уши.
— Что вы, док, — сказал я. — У меня стопроцентный слух.
— Не обманывайте меня! — проворчал он. — Если ничто не закладывает ваши уши, то как вам удается сохранить вакуум в голове?
— Это доктор Мэрфи, — представил я доктора Миднайт. — Неофициально известен как глава «Убийство Инкорпорейтед». В его распоряжении уже два кладбища пациентов.
— Она не труп, — сказал Мэрфи, оценивающе окидывая Миднайт взглядом. — Она дышит. — Он глубоко вздохнул. — Но я бы не отказался от такого пациента!
— Какой отталкивающий тип! — Миднайт нахмурилась. — Он почти такой же отвратительный, как вы!
Полник деликатно откашлялся.
— Лейтенант?
— Сержант?
— Мои ребята ждут на улице. Можно нам начинать?