— Человеческая натура всюду одинаковая, сэр Генри.
— Мистер Харботтл, мистер Бэджер! — с некоторой брезгливостью воскликнул сэр Генри. — Бедный Конвей! Я не люблю говорить о себе, но все же… для вашего верного слуги в вашей деревне тоже найдутся аналогии?
— Конечно. Бриггс.
— И кто такой этот Бриггс?
— Он был главным садовником в поместье Олд-Холл. Безусловно, лучшим из всех прочих садовников. Всегда точно знал, когда его подчиненные начинали отлынивать от работы. Просто поразительно! При нем сад был всегда в идеальном порядке, и это всего лишь при трех помощниках да подручном мальчишке. А другие и с шестью работниками не могли добиться таких результатов. Его душистый горошек получил несколько первых призов. Сейчас он на пенсии.
— Как и я, — сказал сэр Генри.
— Но время от времени он не прочь тряхнуть стариной и поработать для тех, кто ему симпатичен.
— Вот-вот, — сказал сэр Генри, — точь-в-точь как я. Взялся помочь старому другу.
— Двум старым друзьям.
— Двум? — спросил сэр Генри, недоумевая.
— Вы, наверное, имели в виду мистера Джефферсона, — сказала мисс Марпл. — Я же подумала не о нем, а о полковнике Бэнтри и его жене.
— A-а… да-да. Понимаю, — пробормотал сэр Генри, а потом внезапно спросил: — Так вы поэтому назвали Долли Бэнтри «бедняжкой» в начале нашего разговора?
— Да. Она еще не вполне осознала, что происходит. В отличие от меня. Но у меня больше опыта. Видите ли, сэр Генри, сдается мне, что это одно из тех преступлений, которые остаются нераскрытыми. Помните знаменитые убийства в Брайтоне, когда расчлененные трупы рассовали в чемоданы? Если мои опасения не окажутся напрасными, то супругов Бэнтри ожидают величайшие неприятности. Как все отставные военные, полковник Бэнтри очень чувствителен к общественному мнению. Поначалу он, вероятно, попросту ничего не заметит, но мало помалу до него дойдет, что он оказался в весьма щекотливом положении. Им начнут пренебрегать, в его адрес будут сыпаться оскорбительные намеки, в ответ на свои приглашения он будет получать лишь вежливые отказы с извинениями. Со временем он все поймет и, как улитка, спрячется в свою раковину, разобиженный на весь белый свет и глубоко несчастный.
— Позвольте, позвольте. Вы хотите сказать, что, поскольку труп был найден в его доме, люди будут думать, что он каким-то образом причастен к убийству?
— Ну конечно же! Не сомневаюсь, что разговоры уже пошли. И это только начало, этих сплетников ничем не уймешь, а там, глядишь, от них отвернутся и все их друзья. Вот почему нужно как можно скорее все выяснить, поэтому-то я и приехала сюда вместе с миссис Бэнтри. Одно дело — когда тебе прямо предъявляют обвинение. Военному человеку пережить это гораздо легче, он может тогда встретить эту напасть лицом к лицу и отстоять свое доброе имя. Другое дело — все эти пересуды, когда бороться-то вроде не с чем… Это может его сломить. Да и ее тоже. Теперь вы, надеюсь, понимаете, сэр Генри, что ради наших друзей мы просто обязаны добраться до истины.
— У вас есть какие-нибудь соображения, — тут же спросил сэр Генри, — почему труп оказался именно в их доме? Должно же быть какое-то объяснение. Хоть какая-то ниточка.
— Безусловно.
— В гостинице девушку видели в последний раз без двадцати одиннадцать. А в полночь, как утверждают медики, она уже была мертва. Госсингтон-Холл находится в восемнадцати милях отсюда. Из них шестнадцать миль приличной шоссейной дороги — до поворота, дальше две мили проселком. Хорошая машина может пройти это расстояние меньше чем за полчаса, а самая захудалая покроет его за тридцать пять минут. Но зачем кому-то понадобилось убить ее здесь, а потом вести в Госсингтон-Холл… или зачем было везти туда, чтобы там задушить? Непонятно.
— Конечно, непонятно. Это вполне естественно, потому что все было совсем по-другому.
— Вы что же, хотите сказать, что какой-то мерзавец повез ее кататься, а потом вдруг решил убить и подкинул в первый попавшийся по дороге дом?
— Нет-нет, ни в коем случае! Я думаю, убийство это было продумано до мелочей. Но потом что-то вдруг не сработало…
Сэр Генри смотрел на нее во все глаза.
— И что же это было?
— В жизни иногда все так странно складывается, правда? — виновато пробормотала мисс Марпл. — Если я скажу, что план этот сорвался потому, что люди гораздо более ранимы, чем мы себе представляем, вам это покажется чепухой, да? Но, по-моему, именно это и произошло, и… — Она оборвала фразу на полуслове. — А вот и миссис Бэнтри!