Мне жизнь дважды давала шанс на свободу. В первый раз, я использовала этот шанс для знакомства с Андреем. Во второй раз, я жила в рабстве, забыв на три года значения слова свобода. И вот, сбежав из рабства, я снова упускаю дарованный мне шанс, оказавшись прямиком в руках моего бывшего парня и его отца. Пора бы мне уже научиться обходить свои собственные ошибки стороной.
– Она еще держится?
В голове прозвучал отдаленный голос Эммы, обращенный к Александру.
– Она пытается держаться, но скоро слабость сломает ее. – Александр положил свою руку на руку девушки. – Можешь убирать тряпку. Действие снотворного подействовало. Скоро она уснет, а мы сможем поменять намеченный курс и отвезти ее к Михаилу.
– Зачем нам менять билеты? Почему мы не можем улететь сначала в Южную Америку, а потом следующим рейсом отправиться в Москву?
– Потому что за нами хвост. – Александр не улетучил возможности напомнить Эмме о Людовике. – Мы не можем так рисковать. Хотя, я был бы не против посмотреть на вашу драку.
– Нам не нужно лишнее привлечение внимания. Имитация выхлопного выстрела могла сорвать нам все наши планы.
– Я не переживу девятичасовой перелет. – Александр погладил меня по волосам, словно убаюкивая, как он делал это в детстве, когда я была маленькой. – Да и Яна тяжеловата.
– Попроси Андрея о помощи. Не понимаю, почему ты должен делать все сам.
– Я ее брат. Старший. – Упрекнул Эмму Александр.
– Ну а Андрей ее парень.
– Бывший парень, Эмма. Сейчас он следит за ходом второй операции, которая должна произвести небольшой фурор.
– Вы пытаетесь развести войну между странами? Это глупо.
– Вряд ли до войны дойдет дело. – Вразумил девушку Александр. – Скорее лишь по телевизору несколько новостей покажут.
– Это обязательно?
– Это нужно для отвода глаз.
– А не проще ли просто уйти?
– Ты прошла обучение до конца?
– Не совсем.
– Это видно. Ты слишком мягкая.
– Но именно эта черта во мне тебе и нравится.
– Верно.
Я закрыла глаза, проваливаясь в сон. Посторонние звуки, окружающие аэропорт Орли стихли, позволяя мне полностью провалиться в темное забвение, которое продлиться несколько часов. Мое тело отдохнет вместе со мной, я выберусь из омута сознания и смогу здраво мыслить. Когда я это сделаю, когда я открою свои глаза, Михаил поплатиться. Я заставлю его поплатиться. Я отомщу не только за себя, но и за своего старшего брата. Для этого мне необходимо набраться сил. Нафталин притупляет сознание.
Я сидела на кресле в маленькой комнате. Мои руки были привязаны к подлокотникам. Одно неверное движение и в меня стрельнет электрошокер. Я была на грани потери сознания. Морфин, добавленный в еду, позволял держать меня на плаву.
Передо мной на коленях стоял мальчик. Его оголившееся тело покрывали красные полосы, оставленные от плетки. Михаил улыбался, блаженно закрывая глаза каждый раз, когда мальчик кричал. Я жмурилась, пытаясь отвести взгляд.
– Колыбельная унесет твои страдания в ночи,
Расскажи мне, почему ты не кричишь?
Расскажи мне, почему, ты во сне как на яву? – Михаил остановился.
Он плеткой ударил спину мальчика, а по моему телу прошел разряд тока. Я вздрогнула, но сцепила зубы, заставляя себя молчать.
– Яна, Яна. Скажи мне почему ты так тянешься к свободе, которую у тебя отобрали?
Свобода. Одно единственное запретное слово причиняло мне нестерпимую боль. На моих глазах появились предательские слезы. Я посмотрела на Михаила, продолжавшего плеткой бить спину мальчика.
– Хватит! Оставь его в покое! – Крикнула я.
Михаил улыбнулся. Он облизнул свои губы.
– Я рад, что ты смогла прийти в себя, дорогая Яна. – Произнес он. – Я рад, что тебе придется все мои уроки проходить заново.
Он ударил плеткой. По моему лицу прошла жгучая боль. Я была уверена, что утром на лице появиться красная полоска. Метка, означающая отчуждение и предательство.
– Добро пожаловать домой, Яна. – Михаил провел рукой по моему лицу. – Я скучал по тебе.
Он ушел, закрыв за мной дверь. Меня Михаил развязывать не собирался. Я не знала сколько времени прошло с тех пор, как меня усыпили в аэропорту. Однако, я чувствовала, как остатки наркотика или наркотиков, расходятся по моему организму, вытесняя от меня все дурные предчувствия. Наркотики порабощали мои действия, полностью подчиняя себе организм.