Для обстрела Ленинграда части группы армий «Север» использовали две 340-мм, шесть 400-мм и одну 520-мм гаубицы французского производства, а также шесть чешских 305-мм мортир, не считая десятков стволов меньшего калибра. Установок германского производства здесь было почти столько же, но из сверхтяжёлых орудий по городу стреляла лишь одна 420-мм мортира. Поэтому первенство изделий чехов и французов в разрушении Северной Пальмиры неоспоримо. Даже составители «Книги рекордов Санкт-Петербурга» сочли необходимым упомянуть 520-мм гаубицу как самую большую артсистему, когда-либо стрелявшую по городу. Ничего более увесистого, чем её 1654-килограммовые снаряды, на питерские кварталы никогда не падало. Всего же оккупированная Европа пополнила артиллерию Адольфа Алоизовича почти 40 тысячами стволов. Это не намного меньше, чем имела вражеская армия вторжения 22 июня 1941 года, и почти втрое больше количества ленд-лизовских орудий, поставленных для СССР.
Пока гитлеровские сухопутные силы вовсю пополнялись европейскими танками и артиллерией, другие рода войск тоже пытались взять своё и преуспели в этом. Самой распространённой зарубежной машиной в люфтваффе и ВВС союзников Германии стал лучший истребитель Франции «Девуатин-520». В боях на стороне Рейха было задействовано свыше 600 из 905 выпущенных самолётов. Аэроплан оказался не самым выдающимся, но и ничуть не хуже поставляемых в Советский Союз «Харрикейнов» и «Киттихоков». Кроме D-520, на вооружении немецкой, итальянской и вишистской авиации числилось до пятисот других самолётов французских ВВС, часть из которых участвовала в боях с союзниками. Ещё около сотни французских истребителей MS-406 и ранее состоявших на вооружении ВВС Франции и Норвегии штатовских «Киттихоков» получила Финляндия. Наконец, 358 машин чешского производства были переведены в словацкую авиацию, а свыше сотни югославских аэропланов действовали на стороне хорватских усташей. В сумме выходит не особенно много, но кроме самолётов, Германия использовала ещё и 10 тысяч французских авиадвигателей. И вот с ними картина получается совсем иная.
Именно французские авиамоторы «Гном-Рон» стояли на единственном в люфтваффе полноценном противотанковом штурмовике «Хеншель-129». Двигатели этой же фирмы поднимали в воздух крупнейший в мире немецкий транспортный самолёт «Мессершмитт-323», лёгкий транспортник «Гота-244» (выпускался в прославленных Ярославом Гашеком Будейовицах), самолёт связи «Хейнкель-70» и ряд других машин. Правда, транспортных «Мессершмиттов» было выпущено всего 198, но каждый из них мог поднять почти в семь раз больше груза, чем любой из 5 тысяч основных немецких воздушных транспортников «Юнкерс-52». Если «Юнкере» перевозил за раз 18 полностью экипированных солдат или 1,5 тонны груза, то «мессершмиттовский» монстр с шестью «Гном-Ронами» легко брал на борт 126 пехотинцев или 10 тонн военного имущества, без проблем доставляя к месту даже броневики.
Учитывая, что на французских предприятиях изготавливались и лицензионные BMW, и авиамоторы других германских фирм, можно согласиться с оценкой их работы, данной Управлением экономической деятельностью США в зарубежных странах. Американцы подсчитали, что каждый восьмой двигатель для люфтваффе был родом из Франции. Немецкие самолеты выпускались там и целиком. Например, Ю-52 изготавливались, французским заводом «Амиот», поставившим свыше 500 машин — шестую часть всех выпущенных во время войны. Производство же «мессершмиттов» в Чехии приобрело такой размах, что продолжалось и после капитуляции Германии. В 1948 году именно чешские «мессеры» составили основу истребительной авиации юных израильских ВВС.
И, наконец, ни с чем не сравнимы заслуги французов и чехов в производстве, пожалуй, самого ненавистного для красноармейцев самолёта — знаменитой «рамы». Двухкорпусные артиллерийские корректировщики «Фокке-Вульф-189» часами висели над советскими позициями, указывая артиллеристам, куда лучше целиться. Истребители и зенитчики считали делом чести сбить «раму», но получалось не часто — хорошее оборонительное вооружение, большая высотность и потрясающая живучесть делали её весьма непростой добычей. Настырные корректировщики удалось вычистить с неба лишь к последнему году войны.
Но вряд ли проклинающие их солдаты могли предположить, что из 894 выпущенных «рам» с конвейера завода «Фокке-Вульф» в Бремене сошло лишь около двух сотен. Зато в Праге, совместными усилиями компаний ЧКД и «Аэро», люфтваффе было передано 357 «рам», а в Бордо стараниями фирмы SNCASO ещё 393. Ну никак мужики не могли допустить, чтобы их сограждане и старшие немецкие братаны предназначенные для того же Ленинграда снаряды зазря расходовали! Точно определить долю самолётов оккупированных стран в составе люфтваффе почти невозможно. Этому мешает, прежде всего, образцовая кооперация военных предприятий гитлеровского Евросоюза. В самом деле, куда следует отнести свыше тысячи немецких самолётов с французскими авиадвигателями? Воистину, они столь же интернациональны, как и отличившийся в ударах по Югославии и Ливии британо-германо-итальянский истребитель «Торнадо». Однако с учётом 9 тысяч самолётов австрийского производства, чешских «мессершмиттов» и «гот», французских «юнкерсов», французских и чешских «рам» воздушная армада получается вряд ли меньше ленд-лизовской.