Мысль была понятная, я кивнул Ефремову и сиганул с огромного валуна вниз, на тропу. Ножищи к тому времени я себе накачал, поэтому решил показать всем присутствующим, как офигенно я приловчился скакать по скалам, типа не хуже, чем сапёр Сеня.
Едва наша группа пересекла бугор с душистой морковкой, началось драматургическое представление. Среди скал показался первый красный флажок. Как только он попал в поле зрения проверяющих, у толстенького подполковника началась истерика:
— Товарищ солдат! — Заверещал он через всю колонну. — Вы решили меня подорвать на минах?! Вам это просто так безнаказанным не останется!
Блин, сапёрский сержант не все флажки собрал, когда уходил с Зуба Дракона. Часть флажков, видимо, не заметил. А что было бы, если бы он не собирал их вовсе?
— Товарищ солдат! — Снова заверещал проверяющий, очевидно, увидел ещё один флажок. — Вы уверены, что идёте правильной тропой? Вы понимаете, какая ответственность Вас постигнет, если что-нибудь произойдёт?!
— Так точно, товарищ под-пол-ков-ник! — Обернулся я на его скулёж, и расплылся в улыбке, от счастья. Мне было очень приятно назвать его по слогам «под-пол-ков-ни-ком». Потому что нельзя быть таким трусливым.
— Не забывайте об ответственности, товарищ солдат! — Толстомясый скулил, как перед расстрелом. — Эта ответственность полностью будет лежать на Вас!
Он пытался запугать меня, словно от этого что-нибудь изменится. Можно подумать, если он меня напугает, то мина сама выкопается из земли и скажет: — «Проходите, пожалуйста, тарищ под-пол-ков-ник».
«Чем ты меня пугаешь, чмо»? — Подумал я. — «Я первый иду, ты — последний. Если я буду подрываться, засунешь себе в зад эту драную ответственность».
— Здесь нет мин. Я через каждые два дня хожу по этой тропе, товарищ под-пол-ков-ник! — Крикнул я снизу-вверх, с нескрываемым наслаждением.
— Иди, иди, не выступай. — Ефремов дошёл по тропе до нас с Шабановым. –
Иди, не обращай внимания. Пусть поскулит.
После слов Ефремова я развернулся и снова ломанулся вниз. Вскоре я влез в огромные валуны, принялся спрыгивать с них, как тот сапёр. Вот, смотрите все, какой я ловкий, сильный, и какое у меня боковое зрение! Я спрыгивал, и раз за разом за моей спиной что-то громко стукало то о землю, то о скалы. Мне стало интересно, я обернулся. Оказалось, что прямо за мной со скал спрыгивал Шабанов. А рация у него на плечах висела тяжёлая. Из-за неё он падал на тропу после каждого прыжка, потому что подламывались ноги.
— Ты что делаешь, Андрюха? — Я остановился, протянул Шабанову руку, помог подняться.
Мы все знали, что, при движении по горам, военнослужащие должны держать дистанцию. Чтобы, во-первых, в случае подрыва осколки попали в воздух между людьми, а, во-вторых, чтобы вражеский стрелок не имел возможности прицельно стрелять в кучу.
— Ты зачем прямо за мной идёшь? Где дистанция?
— А я решил, что если ты подорвёшься, то я рядом с тобой в госпитале буду. Так что, мы с тобой теперь вместе. Судьба у нас такая.
«Спасибо, конечно же, Андрюха, на добром слове». — Я почесал себе от удивления репу и перестал нестись вниз, как угорелый, пошёл медленнее. Мне стало стыдно за свой поступок, за то, что я бежал налегке, корчил из себя офигенного атлета и не думал о своих товарищах. А ещё я не ожидал, что в природе может существовать такая пацанская самоотверженность, проявленная ради другана. Мне приказали идти вперёд, в дозоре. Это опасно, но это — приказ. Я шел, и выполнял то, что положено. А Андрюха должен был идти в семи метрах от меня. Ему никто не давал приказа рисковать собой. Его никто не заставлял. Никто, кроме его бесшабашной отваги.
В один день, на одной и той же тропе я увидел два совершенно разных персонажа. Один из них с тяжёлой радиостанцией бежал прямо за мной и не отставал ни на шаг. Ему было трудно, но он старался, пыхтел, кряхтел и падал. Ему было больно, но он настойчиво лез под осколки, чтобы разделить их со мной.
Другой шел в самом конце колонны, в самом безопасном месте, и скулил, как будто его вели на убой. Если так страшно, то сиди в своём кабинете, не летай по постам, не шастай по горным тропам. Так сильно нужен орден? Ну тогда сожми зубы и не скули, будь мужиком, если решился на такую поездку. Из-за твоего никому ненужного сличения карт мне придётся на ночь глядя возвращаться на Зуб Дракона одному, с риском попасть в засаду. Подполковник, своей никчемной поездкой ты подставил солдата, и при этом опозорился при всех. Не солдат скулил, ты скулил. Офицер должен быть примером во всём, а ты что сделал? После этого ты для меня не офицер, а трус в погонах.