Какая-то апатия окутала попаданца, захотелось взять валяющийся под ногами осколочек стекла и перерезать себе вены, чтоб не мучиться. Пусть и не слишком хорошо, но про Викторианскую Англию он знал, в ВУЗе читали лекции на эту тему.
Высшие классы, низшие… и множество промежуточных. А ещё национализм, переходящий в нацизм, именно здесь очень любили повторять За Каналом людей нет. Англичане не считали за людей чужаков, а для британского истеблишмента и свои низшие классы людьми не были. Не отставали от истеблишмента и более низкие сословия.
Алексея пробил озноб… как же хорошо, что его считают пусть не "своим", но хотя бы англичанином. Приняли бы за ирландца, остался бы лежать в том переулке, и не факт, что живым. Русским тоже не стоит представляться, выражение англичанка гадит появилось не вчера, отношение к русским становилось приемлемым только тогда, когда они таскали каштаны из огня для Англии.
Скинув с себя апатию, парень вскочил и сделал короткую физкультуру через не могу. Сидя на грязных тряпках и тяжело дыша, заставил себя размышлять и происходящем. Какие у него есть сильные стороны? Что поможет выжить?
Обычный парень из маленького провинциального городка, не дотянувшего даже до звания райцентра. Мать — учительница английского и немецкого по специальности, работает завучем. Школа… без троек, но не блестяще, разве что знание языков добротное, что не удивительно при такой матери. Отца не помнит.
Три года занимался в хоре при Дворце Культуры, пока его не прикрыли, потом разве что под гитару подвывал или певцу какому по радио. Баскетбол в школьной секции. Бокс на втором курсе, но скорее за компанию… минус сессии, подработки, общественная жизнь вроде КВНа, пьянки. Даже разряда не заработал.
— Кулачным бойцом быть не светит, — подытожил Алексей вслух, — разве что от одного-двух гопников отбиться получиться… если у тех ножей не будет.
Несмотря на то, что рост у парня повыше, чем у большинства местных, телосложение весьма худощавое — шестьдесят семь килограмм при росте в сто семьдесят девять, это маловато. Да и драки… пусть он имел некоторый опыт по этой части, как почти каждый, выросший в глухой и безденежной провинции, состязаться с местными… увольте. Проблема как раз в том, что они местные — знают, кого нужно обходить, когда хвататься за нож, а когда бежать или падать на колени. Как вести себя с авторитетами и полицейскими, как в тюрьме…
Дома Алексей прошёл эти университеты, пусть и по большей части заочно. Здесь же он чужак, за спиной нет никого и ничего. Такого можно убить и спихнуть тело в коллектор, можно продать на флот… что угодно можно сделать. Искать не будут.
— Завалить хлебало и молчать в тряпочку, — снова вслух сказал он как можно более внушительно. Дескать, это не он такой, это план. Хотя признаться по совести, где-то в глубине души попаданец прекрасно понимал — выступить против обращения дурак или ответить на пинок ему просто страшно.
— Вставай, дармоед! — Раздался голос Марты, — жрать иди!
К ужасу парня, именно жрать, нормальной едой эти помои назвать сложно. Это суп в его классическом понимании, Алексей понял это, когда выудил из котелка плохо обглоданную баранью кость с прилипшими к ней бобами.
Сглотнув, он с трудом подавил тошноту и заставил себя есть — благо, оно хотя бы варёное… Тем более, что другой еды не предвиделось, если уж местные несвежее мясо и подгнившие овощи ели, то и такие вот… супы им явно не в новинку.
Как ни странно, на вкус блюдо вполне терпимое, даже с поправкой на вторичность продуктов. Парень с мрачной решимостью сожрал весь котелок, в котором чуть ли не два литра. При этом представлял себя на тренировке по выживанию, как это показывают по телевизору — дождевые черви, лягушачьи лапки на веточке. Фантазии на тему выживания оказались более аппетитными, чем суровая реальность.
Глава вторая
После еды Марта запрягла чистить полы. Вручив странного вида скребок, оплывшая бабища буркнула:
— Чтоб до блеска.
Алексей приступил к работе, пытаясь доскрестись до пола, спрятанного под слоем липкой грязи. Утоптанная, смешанная с прогорклым жиром, табачными плевками и прочей дрянью, консистенция её на удивление плотная и липкая.