-- Ты что, совсем не думаешь о бале? - наконец завела светский разговор девочка.
-- Стараюсь не думать.
-- И об Аркте забыла? - не поверила Нелли.
Маринетт машинально сунула руку в карман своего старенького фартука.
-- Что там у тебя? Покажи?
Девушка смущенно достала туфельку.
-- Она такая красивая... Я уж-жасно благодарна вам с Пажом. Когда мне кажется, что Он просто плод моего воображения, я прикасаюсь к твоему подарку и на душе сразу светелеет.
-- Вообще-то это Паж наколдовал, - уточнила Нелли. - Я еще ничего такого не умею.
-- Да-да, поблагодари его от меня, - рассеянно попросила красавица и снова мечтательно уставилась на простыни.
-- Ну, я пойду? - неохотно спросила Нелли.
-- Конечно, - быстрая улыбка Маринетт солнечным зайчиком мелькнула в начинающих сгущаться сумерках.
Нелли взяла корзинку каштанов, которые несла от Золлы до домика Феи вот уже больше часа, и встала.
-- Пока!
-- Счастливо тебе.
Девочка обогнула холм и решила немного срезать дорогу через рощу, чтобы избежать встречи с неприятными соседями. И, конечно, тут же на них наткнулась. "Почему я такая невезучая"! - от обиды она топнула ногой. Каштаны высыпались на дорожку.
- Дрожащая корова! Ау-у? Ты что, оглохла? Иди к нам, мы покажем тебе, что должны знать настоящие волшебники, - гоготали оруженосцы.
-- Я их не слышу, не слышу, - твердила Нелли, пытаясь собрать рассыпанные каштаны обратно в корзину.
-- Смотри, у нее уши уже жиром заплыли. А ну-ка, дай мне тот помидор.
Нелли хотелось убежать и спрятаться под стол, но она продолжала складывать коричневые шарики. Они ничего не посмеют мне сделать. Ничего. Иначе Паж им уши открутит, а Фея превратит в лягушек. Или в червяков. Или, или... в прыщи!
-- Что, нет твоего защитничка? Пошел, наверно, в навозе копаться, никак отвыкнуть не может.
-- Точно, они, крестьяне все такие, если навозом не намазался, считай, день прошел зря. - захохотал Рыжий.
-- Ты! Ты идиот! - не выдержала Нелли. - Сами вы -- навоз.
-- Ты смотри, она и разговаривать умеет.
-- А ну-ка, на бис: скажи "я навозная корова"
Нелли сделала шаг к обидчикам и вдруг почувствовала, что именно он -- самое правильное, что только можно было сделать. А теперь надо шагнуть назад. И в сторону. Снова вперед. Каштаны высыпались из внезапно расслабившихся рук девочки, которые повисли веревками. "Я зажигаю огонь" - пропел кто-то у нее в голове и девочка послушно повторила "я-а зажигаю огонь". Все оказалось совсем просто: правая нога вперед, левая назад, наклон. Оказывается, танец -- вовсе не прекрасные пируэты в облаках, а вот этот дремучий ритм, наполнивший тело: "я зажигаю огонь". Почему-то она увидела себя на поляне у пещеры. На ней темный плащ. Она жрица. Шаг вперед, шаг назад, наклон, и опять -- шаг, шаг, наклон. Руки разведены в стороны -- это крылья огня. Племя замерло вокруг, затаив дыхание, остановив ток крови в жилах. Они бояться. Они ждут. Сейчас дело за жрицей. Яростно, отчаянно, сильно взлетают руки, резкие вдохи и выдохи рвут грудь. Вот побежали по веточкам первые язычки пламени -- я зажигаю огонь. Кто помешает? Кто осмелится? Ну? Я сила, я страх, я ярость. Вот уже пламя ревет посреди поляны и фигура в капюшоне откидывает ненужную более накидку, правая нога вперед, левая назад, племя застыло в благоговении. И жрица поворачивается, чтобы выйти из круга, люди не могут оторвать взгляда от пламени, неважно, сто дикарей или двое оруженосцев. "Я та, что зажигает огонь". Шаги мельче, голос тише, жрица кутается в плащ, а по холму кто-то бежит, размахивая руками. Кто-то зовет "Нелли! Нелли! Не надо, сгоришь!" Причем тут какая-то Нелли? Я - та, что разжигает огонь. Но слово сказано и ритм меняется.
В груди у девочки костер превращается в лотос. Белый, чистый, спокойный. Руки сами собой раскрываются лепестками, так что стонут сухожилия. Поворот, поворот, шаг. Коснуться партнера, влиться в общий хоровод. Пусть весь он -- одна Нелли, что из этого? Зато ее -- много, столько, сколько захочешь. "Загляни в себя, найди покой". Вьется, вьется водяная воронка, кружатся лепестки лотоса. Там, где все знакомо, где ты в безопасности, где рядом с тахтой -- торшер на гнутой ножке и стакан сладкого чая с молоком. "Загляни в себя, найди покой". Руки раскрыть, шаг, шаг, поворот. Лотос засыпает, подрагивая белоснежными лепестками, а Нелли падает на тахту. У нее нет сил открыть глаза. Спать, спать, спать...
Глава 12 ФЕЯ
Фея прошла в квартиру и привычным движением скинула одежду на место. В ванной ее встретил мурлыкающий кот, отпрянувший при звуке горячей воды. Замерзшие руки медленно расслаблялись. Где я опять умудрилась потерять перчатки? Кожа становилась теплой, а вихри снега, заменяющего волшебным существам движения души, вдруг опали, испуганные непривычным наплывом чувств. "Совсем, совсем человеческих!" - гордо подумала Фея. Раньше она никогда не испытывала таких эмоций. Тело послушно порылось в памяти и предложило подходящие определения - ревность, страсть, чувство собственности. Наверно, вернее всего будет "чувство собственности", - размышляла Фея. В сущности, для Феи не существовало понятия "мой". Даже руки, ноги, имя - все это не было ее. Вернее, она не задумывалась об этом, ей никогда не хотелось что-либо иметь. А теперь захотелось - Андрея. Фея прижала руки к груди и вдруг почувствовала себя молодой. Кажется, тогда ей тоже хотелось, чтобы весь мир был - ее. Вернее, он и был - ее. Потом она стала взрослой, затем - старой. Уникальное состояние для Фей.
Женщина с поседевшими волосами вдруг закружилась по комнате, подхватив с пола пораженного подобным обращением кота. Лампочка под потолком замигала, а на столе стали поочередно появляться коробки конфет, селедочные головы и вафельные полотенца. Мой, мой, мой - упоенно стучало в висках.
-- Бум, бум, бум! - входная дверь содрогнулась от мощных ударов.
Фея удивленно распахнула несчастную деревоплиту -- надолго ее бы точно не хватило. На пороге стояла монументальная женщина в халате, и ее искреннее негодование вполне могло погасить костер средних размеров.
-- Вы меня заливаете!
-- Что?
-- Заливаете! Меня! Воду выключать вовремя надо. Или у вас там трубу прорвало?
-- Н-не знаю, - Фея послушно последовала вслед за командиршей в ванную и уставилась на раковину, из которой весело сбегали струйки горячей воды. Раньше ничего подобного не случилось бы. Даже растаявший снег души -- субстанция гораздо более сложная и капризная, и то никогда не докучала соседям снизу. Неужели я потеряла волшебную силу? Фея пристально посмотрела на кран и вода течь перестала.
-- Вы обязаны оплатить ремонт. Я недавно новые обои поклеила. И люстра у меня новая искрить стала, а еще...
-- Бум, бум, бум! - стук в стекло был вовсе не такой агрессивный, как недавный барабанный бой в дверь, но обе женщины подскочили и рванули на кухню.
За окном виднелась улыбающаяся физиономия Андрея, полускрытая огромным букетом разноцветных хризантем.
Соседка с размаху опустилась на табуретку, хватаясь за сердце.
-- Привет! - Фея подошла к окну и улыбнулась. - Ты умеешь летать? - "Как мало, оказывается, я знаю о людях" -- пронеслось у нее в голове.
-- Увы. Это всего лишь сострадание штукатуров-маляров к моей несчастной доле. Они позволили доехать до окна в своей люльке. Теперь вот высунулись и ждут -- пустишь ты меня или нет. Наверняка уже пари заключили.
-- Но... зачем, - начала Фея и остановилась, на какой-то краткий миг поняв "зачем", и женское самолюбие -- самое типичное, человеческое! - испустило торжествующий вопль. Раньше Фея и не подозревала, что оно -- это самое самолюбие -- у нее имеется.