-- Нет.
-- Да почему, чтоб тебе икнулось?!
-- Ты не понимаешь, - горячо начала Фея и Ленка поразилась произошедшей перемене. В глазах подруги кружила страстная убежденность и женщина больше не выглядела неземной. Она была самой обычной влюбленной женщиной. - Он привязан ко мне. Может, даже любит. - Губы Феи сложились в жалобную полуулыбку. - а я скоро превращусь в снежную пену. Каково ему будет? Лучше просто расстаться, а не исчезнуть у него на глазах. К тому же это может быть небезопасно...
-- Подожди, как это ты -- в пену? Глупости! Ты просто станешь человеком -- и все. А не звонишь ему потому, что трусишь!
-- Я...
-- Знаешь, как говорила моя тетя, "не разбив яиц, омлет не приготовишь". Ты его любишь или нет?
-- Я не умею любить.
-- Теперь уже умеешь, - уверенно сказала Ленка. - Я ж вижу.
Надежда плеснула в глубине хвостом, как большая рыба - мечта рыбака, которая может стать явью один раз в жизни. Получить ВСЕ? Андрея, любовь, человечность?.. Так не бывает. Кому, как не волшебному существу знать: иллюзии не заменят реальности. Она не может поверить в такое вот... нелепо счастливое... Но чернота небытия отступила, оказавшись просто кошкой, прикормленной отзывчивым персоналом.
-- Ты думаешь, думаешь?.. - в глазах Феи стояли слезы. Одна капелька не удержалась и быстро преодолела свой путь по щеке, мимо шелкового шарфа, прямо на побледевшую кисть руки. Фея поднесла слезинку к губам. Самая настоящая! Соленая! Человеческая!
Ленка победно улыбнулась, и царственным жестом полководца, только что разгромившего вражеские полчища, подозвала официанта.
Андрей медленно разбирал взглядом телефон. Позвонить хотелось до отвращения, но такой поступок был бы вызывающе нелогичным. Нет, не буду набирать номер, - твердо решил Андрей и некая часть его души облегченно расслабилась, нашептывая "правильно, правильно. Все равно бы она тебя послала или, еще хуже, взглянула с презрительной жалостью, как ты сам когда-то взирал на влюбленных в тебя девчонок. Это, между прочим, было бы справедливо". "Может, и справедливо, - огрызнулся Андрей, - но пусть сегодня идея великой справедливости ненадолго отвернется. Что ей стоит? Я просто сдохну, если не услышу ее голос. Откровенно и похабно сдохну. Она такая, такая славная..." "Ты что, забыл, что бывает, когда двое таких славных оказываются в цепях одной семьи? Когда они живут вместе и не понимают друг друга? Нет, лучше пускай останется прекрасное и светлое". "Где ты видишь чистое и светлое, идиот?" "Какое бы там ни было, но чувство, а не тягуче-невыносимая рутина споров и обид". Пятилетний Андроюшка плачет, а любимая тетка, присев на корточки, заглядывает ему в лицо. Он старается объяснить и, всхлипывая, разводит руками: "Все хорошие... Всех жалко". И тетка закусывает губу, бормоча о бестолочах и мерзавцах, терзающих родного сына.
Надо переключиться, - разумно посоветовал сам себе Андрей, машинально извлекая Ника из футляра и начая очищать объектив кисточкой. Фотоаппарат удовлетворенно молчал. "Что, старик, и тебя родственники достали? Хотя какие у тебя родственники, штамповочный пресс тебе товарищ. Нет, ну каково -- заставить снимать на похоронах родного деда? Что они от меня хотели, чтобы я запечатлел, как душа покидает тело?" Кадры мелькали перед рассеянным взором автора. Ник сочувствующе урчал. "Говоришь, следующий удачный кадр получился? А-а-а, действительно, если отрезать могилу, то на свадьбу похоже. Не постеснялись же на кладбище целоваться, а? И цветов какое-то офигительное количество. Кто сказал "Цветы покрывают все, даже могилы", Ремарк, что ли?.. Гм-м-м, хризантемы она, видимо, не любит".
Андрей вдруг быстро сложил фотоаппарат на место и двинулся в переулок. На зрительную память он никогда не жаловался, а дом Ленки-Чумы находился совсем неподалеку. И, разумеется, она была дома. О везении речь не шла, только о судьбе, которую иногда чуешь, а чем -- средним пальцем правой ноги или чехлом фотоаппарата -- абсолютно неважно.
-- Здрвствуйте, Елена Прекрасная, - выдавливая из себя все возможное обаяние, как остатки зубной пасты из тюбика, улыбнулся Андрей, тесня хозяйку в квартиру. - Дети дома? Муж? Отлично, я давно мечтал познакомиться с Вашим замечательным мужем. Да, по делу, по маленькому, очень скромному такому делу, увы. Конечно, удовольствие видеть Вас в кругу вашей исключительной семьи... Почему же грубая лесть? И вовсе не грубая. То есть я хотел сказать, чистая незамутненная правда жизни. А дело? Дело касается, конечно, вашей подруги. Ничего криминального, не думайте, просто привести ее в определенное время в определенное место. Причем здесь похищение, вам же будет известен адрес...
Дверь открылась и Фея возникла на пороге. Андрей стоял посреди комнаты с ободранным шипастым стеблем в руках.
- Привет, - сказала Фея.
-- Заходи. А я тут вот... Цветы. Тебе, - Андрей показал колючей веткой на пол, усыпанный розовыми лепестками. Фея пришла рано. Но разве любимая женщина способна явиться не вовремя? Он поспешно заложил руки за спину. Бывшая роза мстительно впилась ему в палец и он чертыхнулся, выронив стебель.
Желтые лепестки, покрывавшие полковра вдруг показались Андрею совершенно неуместными, но Фея легко скинула босоножки и ступила на цветочную дорожку так, будто шла по мосту в вечность. Розы под ее ногами не сминались, а как будто начинали тихонько светиться, но, возможно, Андрею только так казалось из-за солнечных лучей преломлявшихся в хрустальной вазе.
-- Ты не звонил, - сказала нагулявшаяся по розам Фея.
-- Ты тоже, - парировал фотограф.
-- Мне сказали, что ты на кладбище.
-- И ты все это время искала мою могилу? - чувствуя накатывающее волной раздражение, рявкнул Андрей.
-- Я бы хотела, чтобы у меня была могила, - мягко заметила гостья, успокаивающе касаясь его щеки. - Ты бы приходил и я бы радовалась. Я всегда радуюсь, когда ты приходишь.
Андрей вздохнул. Когда он успел впасть в эту подростковую раздвоенность? Весь мир разделился на две части и там, где она -- весь свет, радость и квинтессенция жизни, а все остальное -- в другой, темной половине. Он сел на пол, подтягивая Фею ближе. И пусть его джинсы завтра будут благоухать чертовыми розами и останавливать взгляды прохожих подозрительными желтоватыми пятнами. У них есть сегодня. И разве этого мало, когда прижимаешься друг к другу боками не как взрослые люди, а как два пушистых котенка. И понимаешь -- эти котятские отношения и есть самое главное, что только могло с тобой случиться.
Глава 16 НЕЛЛИ
-- Мы сегодня обедать будем? - жалобно спросила Нелли у спины, неутомимо двигающейся вперед.
-- Тебе лишь бы обедать... - пробурчал Паж, не сбавляя хода. - Жратву еще найти надо, да и место для ночлега здесь совсем не подходящее.
-- А если мы до ночи подходящего не найдем -- так и будем всю ночь переться, куда глаза глядят? Так в темноте они никуда не глядят...
-- Не ной, а? Кто тебя со мной тащил?
Нелли обиженно засопела. Паж некоторое время шел молча, но потом все же замедлил шаг:
-- Потерпи, вон за теми холмами рощица подходящая, заночуем, а завтра, глядишь -- и в Румме будем.
Нелли шла, впиваясь глазами в недостижимую рощицу, которая никак не хотела показываться из-за противно-зеленых холмов. В глазах щипало -- то ли от пота, то ли от наворчивающихся слез. И даже сжимать кулаки сил уже не было, когда как из тумана донесся голос друга:
-- Посиди, сейчас я шалаш сделаю.
Нелли почувствовала теплый запах костра и открыла глаза.
-- Я хотел в первый день подальше отойти, чтоб не догнали, - виновато вскинул брови Хмель. - Фея, понимаешь, может рассердиться. Я давно уж хотел уйти, но...